– Вычисляй! Ты же гений в расчетах, разве нет?
Это был мужчина. Ей показалось, что-то закрывало его рот, когда он говорил, хотя ей могло так слышаться из-за намотанного на ее уши материала. Низкий грудной голос был ей незнаком, но, без сомнения, принадлежал сумасшедшему – и почти вибрировал от ненависти.
Кровь стучала у нее в висках; казалось, что она вот-вот снова потеряет сознание. В голове вертелась единственная мысль: это закончится плохо, – и один вопрос: как быстро это может закончиться? Сколько было «достаточно быстро»? Двадцать минут? Десять? Пять?
Аустрос шмыгнула носом и попыталась как-то приободриться. Если она совсем скиснет, будет еще хуже.
– Вычислять? Что я должна вычислять?
Как можно что-то вычислять, ничего не видя? Может, попросить его снять с нее эту штуку? Нет, пожалуй, не стоит – лучше не видеть его лицо. Эта мысль наполнила ее надеждой; возможно, он замотал ей глаза именно потому, что не собирался ее убивать?
– Я вычислю все, что нужно, только скажите что?
– Вероятность. Вычисли для меня вероятность!
У нее кружилась голова. Что он имеет в виду? Какая вероятность? Может, он ошибся адресом?
– Я не математик. И не статистик. Я – учитель биологии, к тому же уже на пенсии. – У нее больно першило в горле, но просить воды, видимо, было бесполезно.
– Я сказал: вычисли вероятность!
– Вероятность чего? – Аустрос чувствовала, как слезы, пытаясь прорваться сквозь придавленные обмоткой закрытые веки, жгли ей глаза. – Я не могу рассчитывать просто какую-то абстрактную вероятность.
– Ты же такая умная! Покажи мне, как получается, что при наличии двух возможностей нужно концентрироваться на вероятности лишь одной из них, а о другой даже не думать. С такими расчетами у тебя точно проблем не возникнет.
Ей казалось, будто и сердце, и легкие превратились в крошечные комочки; дыхание участилось, сознание уплывало. Что он от нее хочет? Аустрос не находила ни малейшего смысла в том, что он говорил.
– Я не могу такое рассчитать, это не задача. Я вообще не знаю, что это такое. – Ее рука непроизвольно дернулась, и она испугалась, что, возможно, оставленный карандашом росчерк покажется ему непростительным…
– Да что ты говоришь?!
Аустрос молчала; она боялась сказать что-то, что разозлит его еще больше.
– Вычисляй!
Дрожавшие пальцы чуть не выронили карандаш. Сосредоточившись, она пыталась представить себе пространство на бумаге и то, как ложатся на него выводимые ею цифры; старалась, чтобы они не наезжали друг на друга, – не хотела получить за это тумак.
ebooksa