Она еще ниже склонилась над телом, а Грин принялся шарить в выдвижном ящике стола справа от него.
– Официально нам это делать не разрешается, – сказал он, но все равно выудил кое-что из ящика. Это был простой скребок с толщиной лезвия не более обычного картона, напоминавший скальпель.
С его помощью Хлои извлекла грязь из-под ногтей на руках Мартина. Грязь была плотно сбита, но даже по ее частицам, случайно упавшим на поверхность смотрового стола, можно было говорить о наличии крови в ее составе.
– Похоже, в этой грязи есть частицы крови, – сказала Хлои. – Это может быть его собственная кровь, но, если он все же оказывал сопротивление, она может также принадлежать убийце.
– Хорошо сработано, – похвалил ее Грин. – Сейчас я уезжаю, но скоро пришлю кого-нибудь, чтобы забрать материал. Я сразу займусь этим вопросом, поэтому результат анализа кровяных частиц мы получим через четыре-шесть часов.
Она обрадовалась, что ответ придет так скоро, но внезапно вспомнила, что эта кровь могла вполне принадлежать Даниэль. И если так, ей пришлось бы отойти от дела, чтобы собственноручно не подводить сестру под тюремный срок.
Эти мысли, очевидно, отразились на ее лице. Грин остановился в дверях и спросил:
– Ты уверена, что хочешь продолжать участвовать в этом расследовании?
–Уверена. Даже если… если новости откажутся печальными, я, по крайней мере, буду все знать. Если это она, я хочу разобраться, почему она это сделала. Я хочу это понять.
– Со всем уважением к твоим чувствам, – обратился к ней Грин, – при таком повороте событий тебе лучше ничего не знать. По собственному опыту могу сказать, что иногда это лучше, чем вовсе не понимать, почему человек пошел на убийство.
Он вышел, предоставив Хлои возможность поразмышлять над этим вопросом. Но все время, пока она оставалась наедине со своими мыслями, ее не покидала непоколебимая уверенность в том, что сестра не совершала убийство.
Это не Даниэль. Этого не может быть…
Вернувшись в штаб, Хлои направилась в архив и начала перебирать последние записи с места преступления на озере. Внезапно дверь распахнулась. Вошли двое мужчин, один из которых был ей едва знаком. Рядом с этим мужчиной стоял Грин, уменьшившийся в размерах на его фоне. Этот человек был высокого роста и имел фигуру профессионального борца, что не могло укрыться от взгляда даже под тканью костюма. Хлои его видела раньше и знала, кем он был, но никогда с ним прежде не разговаривала.
Директор Л. Дж. Джонсон сел прямо напротив Хлои, оставив Грина стоять. Он посмотрел на нее с выражением лица, значение которого сложно было интерпретировать. Затем он перевел взгляд на записи, а с записей – снова на Хлои.
– Насколько я понимаю, агент Грин рассказывал вам, что наша программа подразумевает непосредственное участие стажеров в расследованиях, верно? – спросил Джонсон.
– Да, сэр.
– Я остаюсь при решении продолжать эту программу, но должен сказать, что я был взбешен, когда узнал, что вы с агентом Грином провели еще один тест ДНК по делу о Мартине Шилдсе. Я позвонил Грину и чуть не стер его в порошок. Я собирался звонить и вам, чтобы поинтересоваться, какого черта вы о себе возомнили. Дело даже не находится в ведении департамента. Люди из Пайнкреста делают мне одолжение, потому что вопрос касается лично вас. Я был в ярости. Но затем пришли результаты, и я не мог поверить, что допустил ошибку.
– Эта кровь не принадлежит Даниэль Файн? – спросила Даниэль.
– Нет, это не ее кровь. Результаты исследования показали, что кровь принадлежит мужчине по имени Алан Шорт. Эта информация не подлежит разглашению. Когда я выйду из этой комнаты, к поиску данного человека тут же приступят двое моих агентов. И затем я лично займусь подготовкой документов, необходимых для освобождения вашей сестры. Но будьте реалисткой. С нее не снимут всех подозрений до поимки Алана Шорта. Ей по-прежнему нельзя будет выезжать из штата, а также нужно будет являться на допросы.
– Разумеется, – сказала Хлои. – Спасибо.