Полупризнание

— Но, начальник, по-моему, сложно сказать, что подсудимый хорошо ухаживал за женой. К тому же, хотя причина и неизвестна, убив жену, он бросил тело и уехал в Токио…

Цудзиути нахмурившись, откровенно продемонстрировал, что ему неприятно слышать это.

— Фудзибаяси-кун, нельзя заранее делать выводы.

Не став развивать эту тему, Цудзиути повернулся к двери. Секретарь Акита заглянул и сообщил, что пора начинать.

По традиции, они выходили в соответствии с рангом: во главе шел председатель суда Цудзиути, следующим — младший судья Каваи, и замыкал тройку помощник судьи Фудзибаяси.

Проходя по специальному коридору для судей, он немного сожалел о том, что сказал. Несмотря на мягкую манеру вести себя, Цудзиути был ревнив и к тому же высокого мнения о себе, поэтому не позволял подчиненным высказывать свое мнение или возражения. Он принадлежал к тому же крылу, что и председатель территориального суда — они тесно общались, — поэтому, возможно, докладывал ему даже о незначительных промахах своих подчиненных.

Нужно быть благоразумным. Так твердил себе Фудзибаяси. Если выполнение им своих служебных обязанностей получит низкую оценку, его могут отправить в какую-нибудь глушь, и ездить в Сэтагая станет, скажем так, проблематично…

Зал суда № 3. Перед дверью, предназначенной для судей, стояли в ряд три фигуры в мантиях, напоминавшие три тени. Цудзиути взглянул на часы. Глядя на него, Фудзибаяси тоже посмотрел на часы. Ровно 10 часов. «Ну, пошли», — тихо произнес Цудзиути и, поднявшись на три ступеньки вверх, толкнул двустворчатую дверь. За ним последовал Каваи.

«Сегодня или никогда», — как обычно, произнес про себя Фудзибаяси и вслед за первыми двумя переступил порог зала суда.

3

— Встать!

Громкий голос судебного пристава эхом отозвался в зале суда, в котором не было окон, и все присутствующие встали. Первым, поклонившись, занял свое центральное место председателя Цудзиути. Волной прокатился шум — это люди вновь усаживались на свои места. Фудзибаяси устроился слева от Цудзиути и посмотрел вниз в сторону, где сидел подсудимый. Высота на уровне трех ступенек, на которые они поднялись при входе в зал, отражала огромную пропасть, разделяющую тех, кто смотрел сверху, и тех, на кого смотрели сверху.

Кадзи Соитиро, по обеим сторонам от которого стояли два конвоира, сидел, слегка опустив голову. Лицо его было видно плохо, но при взгляде на белый затылок и ноги в сандалиях создавалось впечатление, что ему холодно.

Из тридцати предназначенных для зрителей мест была заполнена примерно половина. Похоже, что присутствовали представители всех тринадцати юридических изданий. Людей, похожих на родственников подсудимого и членов семьи умершей, видно не было. На последнем ряду в левом углу сидела группа из пяти мужчин в костюмах, все с каменными лицами. Скорее всего, это были люди из полицейского управления, однако они не были похожи на следователей, пришедших услышать собственными ушами, что скажет подсудимый. Возможно, это люди, относящиеся к административному департаменту. Дело Кадзи сильно тряхнуло все полицейское управление.

Похоже, что обычной публики не было. В последнее время нередко происходят неординарные происшествия, приводящие публику в изумление и потрясающие ее. Но даже события, привлекающие вначале всеобщее внимание, быстро забываются — в случае если обвиняемый не является известной личностью или если они не связаны со скандальными фактами и не имеют сенсационную окраску. Однако даже если о них и не забудут, специально прийти на рассмотрение дела публика может, только чтобы получить сильные эмоции. А тут… Инспектор полиции. Убийство жены. Болезнь Альцгеймера. Подобные выражения, относящиеся скорее к сфере социальных проблем, хоть и могут заставить людей впасть в уныние, но «зрелища» не обещают.

На прокурорском месте сидел второй заместитель прокурора Сасэ Морио. Скрестив руки и закрыв глаза, он, как обычно, выглядел отстраненно.

Что касается защитника, то имя Уэмуры Манабу было знакомо Фудзибаяси по документам, но видел он его впервые. Неухоженный, с начинающими редеть волосами пятидесятилетний мужчина. По рассказам секретаря Акиты, его работа в Токио закончилась провалом, поэтому в прошлом году он вернулся сюда.

По своему прошлому опыту Фудзибаяси втайне многого ожидал от Уэмуры. Тот — не государственный защитник, а частный адвокат. Если то будет в интересах подсудимого, он наверняка коснется подозрения в сговоре полиции и прокуратуры для подделки показаний Кадзи.

— Начинаем слушание дела. Подсудимый, пройдите вперед, — властно провозгласил Цудзиути.

Кадзи поднялся и напряженной походкой пошел к месту для дачи показаний.