Мистер Джиттерс

Мое дыхание учащается. Я прекрасно могу это представить: один в кромешной темноте, он умоляет о помощи, но воздуха становится все меньше и меньше.

– Он орал несколько дней подряд, – продолжает Кора. – Говорят, он сходил с ума от голода, кричал о том, что он заперт вместе с гниющими телами горожан, которые погибли при обрушении почвы. Но в конце концов он затих, и все решили, что он умер. А потом наконец начали доставать трупы для похорон, и тогда обнаружилось, что фрагментов многих тел не хватает. А на уцелевших останках были отчетливо видны следы человеческих зубов.

Я знаю, что все это полный бред, и я еще скажу ей об этом. Но пока мне очень любопытно, как она свяжет эту историю с Лорелеей. Я стараюсь сохранять невозмутимый вид, и Кора с энтузиазмом продолжает свой рассказ:

– Мистер Джиттерс выжил и никак не мог насытиться. Ему удалось выбраться из пещер, но, поскольку он распробовал человечину, он начал охотиться на людей и утаскивать их в свое логово. Сначала лишь нескольких. Может быть, по одному раз в несколько лет. Но потом люди стали пропадать все чаще и чаще. Теперь, судя по всему, Мистер Джиттерс выбирается за едой каждые пару месяцев.

– «И от голода теперь он трясется каждый день», – тихо произношу я. Это еще одна строчка из песенки, которая всплывает где-то на задворках моей памяти. Меня одолевает свербящее чувство – словно хочется сковырнуть засохшую болячку, под которой скрываются живые, яркие, давно забытые воспоминания.

– Ты слышала о нем? – удивленно спрашивает Кора.

– Нет. Ну то есть наверное.

– От мамы?

– Не уверена.

Возможно, я читала о нем на каком-нибудь фанатском форуме, посвященном «Ночной птице». Или еще где. Но я точно знаю, что где-то слышала о Мистере Джиттерсе. Очень давно. Неужели от Лорелеи?

– Даже если он реально существовал, Мистеру Джиттерсу уже давно перевалило бы за сто. Не лучший кандидат для того, чтобы утаскивать людей под землю и жрать их.

Мне нравится, что мой голос звучит так непринужденно, но тем не менее я не могу оторвать глаз от куклы.

– Людоедство превратило Мистера Джиттерса в чудовище, – говорит Кора так тихо, что я не уверена, обращается ли она ко мне. – Но этот город уже и так был поражен болезнью. Поэтому никого из местных не хоронят в Харроу-Лейке. Жители города никогда не признаются, но на самом деле они знают, что мы все гнием изнутри, и они боятся, что этот запах привлечет Мистера Джиттерса. И тогда он снова выберется на поверхность.

Серьезно?

– И как это, интересно, связано с Лорелеей?

– Твоя мама была помешана на Мистере Джиттерсе, – говорит Кора, и ее глаза снова загораются. – Она спускалась в пещеры и искала его. И Мистер Джиттерс решил отпустить Лорелею живой, потому что она сама наполовину превратилась в чудовище, так же как и он.

Мне бы не хотелось, чтобы кто-то описывал Лорелею таким образом, даже если она бросила нас с Ноланом. Но стараюсь скрыть от Коры свое недовольство.

– Чудовище? Хм, – сухо комментирую я. – Не может быть.

– Ты не понимаешь, – парирует Кора. – Разве ты не знаешь, как твоя мама получила роль в «Ночной птице»?

Ах, вот оно что.