Мистер Джиттерс

Она продолжает тараторить, но я возвращаюсь мыслями к Костяному дереву с сотнями зубов, свисающих с ветвей. Как вообще можно вырасти в этом городе и не верить в чудовищ?

– …Этого тебе только не хватало, – продолжает рейнджер Крейн. – И да. Я бы все же посоветовала тебе не выходить из дома после заката, ладно? Твержу то же самое своим двоим – но разве они слушают?

Она провожает меня взглядом до крыльца и исчезает в лесу.

– Боюсь, мистер Нокс сейчас спит. Что-нибудь передать?

– Просто… скажите, что я снова звонила.

Глава десятая

Я лежу в кровати и задумчиво тереблю в руках жука. Сквозь занавески в комнату проникает слабый звездный свет. Сегодня снова нет луны. Неудивительно, что рейнджер Крейн хотела поскорее выпроводить меня из леса. Возможно, мне не хватило нескольких секунд, чтобы самой стать его частью, а я даже об этом не догадывалась. Я пытаюсь избавиться от этой мысли, но она никак не уходит. Словно успела пустить корни. Возможно, мне не стоило брать жука. Если его оставили там в качестве подарка Мистеру Джиттерсу – Лорелея или кто-то другой, – то, наверное, не стоило уносить его оттуда. Черт!

Я откидываю одеяло и продолжаю неподвижно лежать в хлопковой ночнушке Лорелеи, надеясь, что сквозняк немного охладит вспотевшую кожу. Судя по всему, бабушка приклеила обои обратно, пока меня не было, но они уже снова начали отставать наверху. Я закрываю глаза. Если я чего-то не вижу, значит, этого нет. Я прокручиваю в голове диалоги – цитаты из моих любимых фильмов – и склеиваю из них новые сцены. Всегда так делаю, когда не получается заснуть. Например, представляю, как Эллен Рипли[10] расстреливает клоуна Пеннивайза[11] прямо в водостоке. Или устраиваю бои между Чаки из «Детских игр» и самыми жуткими обитателями «Кладбища домашних животных». Гремучая смесь из реплик постепенно превращается в белый шум, сознание отключается, и я наконец засыпаю.

Но сейчас это совершенно не помогает. Я по-прежнему слышу тихое шуршание отставших обоев. Весь этот лист может снова оторваться в любой момент и упасть на меня. Наконец я не выдерживаю и открываю глаза. Обои выглядят точно так же, как раньше. Да, отстают от стены. Но не сильнее, чем днем. Самый краешек листа отклеился и скрутился в небольшую трубочку. И тут я вижу это. Бумага шевелится. Нет – что-то шевелится под ней. Рисунок на обоях искажается и сдвигается. Нечто вздувает их изнутри, пробираясь к отстающему краю. Я слышу это. Шорох и пощелкивание.

Нужно действовать. Вылезти из кровати и сбежать из этого проклятого места – или хотя бы включить свет, – но у меня ничего не получается. Ни пошевелиться, ни закричать. Между листами обоев появляется тонкая, как лезвие, тень. Она становится все длиннее и длиннее – почти как мое предплечье. Затем она сгибается и начинает ощупывать стену вокруг себя. Выглядит как антенна или конечность гигантского насекомого.

Тук-тук-тук-тук-ТУК…

Я пытаюсь закричать. Получается лишь жалкий сдавленный стон. И тут, как будто отреагировав на звук, рядом с первой длинной тенью появляется еще одна. О господи! О господи! Это не лапки насекомого – это пальцы. Длинные, тонкие, как иглы, пальцы, постукивающие по стене.

Мистер Джиттерс.

Я сунула руку в нору. Я взяла его жука.

Из-за обоев выскальзывает тонкая кисть. Длинные пальцы по-прежнему постукивают по стене. Обои набухают в тех местах, где должны быть плечи и голова. Под бумагой происходит какое-то движение, и в следующее мгновение я различаю очертания маленьких глазниц и огромного раскрытого рта, который вот-вот заговорит. Сделав над собой колоссальное усилие, я сажусь на кровати и, размахивая руками, сбиваю что-то с прикроватной тумбочки. Дрожащими пальцами я дотягиваюсь до лампы, включаю свет и встаю, судорожно глотая воздух. Но на стене больше ничего нет, обои плотно прилегают к стене. Это был ночной кошмар. Мне все приснилось. Ночная рубашка пропиталась холодным потом.

Скорлупка лежит на полу, там же, куда я уронила ее секунду назад. Белый жучок поблескивает в свете лампы. Его ножки шевелятся с тихим тук-тук-тук-тук-ТУК.

– Где жуки? – спрашиваю я у бабушки за завтраком. Сегодня мой завтрак состоит из кофе с молоком. Наблюдая за тем, как бабушка крутится у плиты, я высыпаю в чашку огромное количество сахара.

– Жуки? – переспрашивает она, не глядя на меня.

– В моей комнате их больше нет.

Утром я пролежала в кровати около часа, пялясь на неподвижные обои, и ужасно злилась на себя за то, что позволила какой-то ерундовой сказочке просочиться в мои сны. И только потом я обратила внимание на пустые полки. Все жуки исчезли, только на самой верхней полке остались старинные дорожные часы. Видимо, бабушка просто не смогла их достать. Теперь у меня есть только один жук – найденный под Костяным деревом. Буду хранить его в кармане. По-хорошему, после сегодняшнего сна стоило бы выбросить эту проклятую штуку, но когда я уронила скорлупку с тумбочки, мне почему-то очень захотелось положить ее в карман очередного платья, позаимствованного у Пташки. Сегодня я выбрала темно-синее вязаное, в котором она убегала от погони.