Нет. Такого не будет. Это невозможно. Прекрати, прекрати!
Прекрати терзать ребенка.
32
Когда приехал начальник охраны тюрьмы, в кабинет его полиция не допустила, чтобы сохранить место преступления в неприкосновенности.
Постояв перед дверью кабинета, в котором еще работали криминалисты, и попробовав заглянуть внутрь, он наконец бочком подошел к сидевшей в гостиной Сонгён. Та, продолжая общаться с оперативниками, искоса посмотрела на него.
Судя по его виду, он испытывал сильное облегчение. Должно быть, это послужило для него чем-то вроде утешения, что Ли Бёндо явился не куда-нибудь, а именно сюда, и умер здесь. Пусть даже ему объявят выговор, но эта история с побегом закончилась, едва успев начаться, так что хуже ему уже не будет.
— Выходит, он вас душил, но тут неожиданно включился свет, он отвлекся, и в этот момент вы ударили его ножом, который он принес из кухни? — спрашивал тем временем один из оперативников.
— Совершенно верно, — подтвердила Сонгён, опустив глаза. Поморщившись, взялась рукой за подбородок. Не заметить красные отметины у нее на горле было просто невозможно. Один из полицейских вытянул шею, чтобы получше их рассмотреть, и что-то черкнул в своем блокноте. Другой защелкал фотоаппаратом, снимая их с разных ракурсов.
Она решила соврать полицейским только ради Хаён.
Если они узнают, что на самом деле Ли Бёндо убила Хаён, то станут вытягивать у той, как все происходило. В конце концов, конечно, придут к заключению, что это была необходимая самооборона, но с учетом того, как в процессе они измучают ребенка, подумала Сонгён, их версию случившегося лучше все-таки немного подкорректировать.
А потом, было еще и это дело о поджоге… Если в ответ на вопросы полицейских девочка ляпнет что-нибудь не то, неизвестно еще, как все обернется. Единственное, что заботило сейчас Сонгён, — это как защитить ребенка до возвращения Джесона.
Все проблемы можно будет обсудить с ним, когда он наконец окажется дома.
— Вам точно не нужно в больницу? — спросил оперативник, закрывая блокнот. Похоже, что заготовленная ею версия вполне всех удовлетворила.
А потом, на ноже, подобранном на месте происшествия, имелись отпечатки пальцев Сонгён. В доме была еще только маленькая девочка, которая спала в своей комнате наверху. И спала крепко, несмотря на грозу. В общем, никакого места для подозрений не оставалось.
Полицейские явно сочувствовали Сонгён, едва избежавшей гибели от рук осужденного к высшей мере наказания преступника, которого опрашивала в тюрьме. Покончив с расспросами, оперативники дружно поднялись со своих мест и направились в сторону кабинета.
Начальник охраны тюрьмы, который только и ждал подходящей возможности пообщаться с Сонгён, немедленно подсел к ней, как только из гостиной вышел последний из полицейских.
— Что произошло? — спросил он.
— Это я сама у вас хотела бы спросить, — огрызнулась Сонгён.
Лицо начальника на миг застыло, но тут же разгладилось. Вообще-то это как раз он больше всех виноват в происшедшем, и неважно, что сказала Сонгён, — после такого надо просто-таки рассыпаться в извинениях. Приняв смиренный вид, он попытался успокоить ее.
— Я был так же одурачен его поведением, как и вы. Ну кто мог подумать, что он сбежит из больницы с таким кровотечением? — сказал он.