Именинница

Так.

Теперь, похоже, все в порядке.

Только так они и смогут в случае необходимости незаметно покинуть квартиру.

Пит перекусил кофе и булочками с корицей в кафе возле транспортной развязки на Хаммарбювеген. Потом купил еще две чашки кофе, на вид совершенно одинаковые, и выбрал окольную дорогу на Бьёркхаген и Черторп, чтобы избежать послеполуденных пробок. Припарковавшись возле хорошо знакомого здания в Багармоссене, — которое не менялось, сколько Пит его помнил, — поднялся в лифте на восемнадцатый этаж, в тесную «однушку» за опущенными жалюзи.

— Привет, Энди… кофе?

— Спасибо, не откажусь.

— Ты ведь любишь с молоком, верно?

— У вас хорошая память, босс.

Хоффман протянул теплый бумажный стакан, который рослый охранник сгреб огромной лапищей, не отрывая глаз от мониторов, передававших изображения с восемнадцати камер наблюдения.

— Все спокойно?

— Какой-то пьяный шутник помочился в подъезде восьмого номера. Возле десятого пару часов назад сцепились две собаки. Рано утром молодая дама из двенадцатого отхлестала по щекам парня, похоже, возвращались из кабака… В общем, да, босс… все в порядке.

Пит Хоффман опустился в углу на то, что сыграло роль свободного стула, — нераспакованный ящик с тем, для чего так и не нашлось места, и допил последнее из своего бумажного стакана. Прокашлялся. Попробовал говорить как можно более низким голосом, но охранник все равно заметил разницу.

— Это аллергия — не заразно, — успокоил его Пит. — Охрип немного — вот и все.

— Понимаю, босс. Эта пыльца — сущее наказание. И еще трава, которую они стригут каждое утро… Я весь исчихался.

Хоффман кивнул и покосился на монитор, где в реальном времени пожилая пара мыла окно с наружной стороны. Мужчина на клумбе балансировал со шваброй в руке, а женщина через полуоткрытое окно гостиной давала ему советы.

Хоффман и охранник улыбнулись друг другу. Приятно осознавать, что не одному тебе приходится жарко.

— Я ведь к тебе по делу, Энди, — сказал Пит.

— Я слушаю, босс.

— Мы немедленно запускаем еще одно убежище.

— Еще?