– Наверное, у меня было имя. А потом его не стало.
– В кемпере?
– Да.
И вот они уже в темном сердце этой истории. В голосе у Икса не было сожаления, и Томми решил, что в жалости он не нуждается, поэтому спросил прямо:
– Что произошло? В кемпере?
– Они были злые. Очень злые. Было больно. Долго. И я сделал другое место. Чтобы туда уходить. Иногда.
– Ты его
– Не знаю. Было нечего делать. Было больно. И я думал. Очень много. Пока оно не появилось на самом деле.
Икс встал с табуретки, и, сам того не желая, Томми вжался в спинку кресла. Икс на него даже не взглянул, а встал у окна и посмотрел на улицу. В проникающем оттуда свете проступил его профиль. В гостиной Томми стояло чудовище. Чудовище и ребенок.
– Они думали, ты мертв, – сказал Томми, не объясняя, кто такие
– Я почти умер. Не знаю. Может, и правда умер. Потом пришел Сигге. Он был добрый. И разрешил мне жить у него.
– В Брункебергском туннеле?
– Да. Тогда Сигге был там. Он заботился обо мне. И я делился с ним. У меня мало чего было. Поле. Песни. Это ему нравилось.
– Этот Сигге. Кто он?
Икс обернулся к Томми, теперь стоя против света, и сказал:
– Люди только так могут сказать.
– То есть?
– Его имя. Очень тяжело говорить. Людям. Я могу. Но я долго тренировался. Оно очень длинное и много чего означает.
Икс достал из кармана старый телефон «Нокия» и посмотрел на экран.
– Скоро надо идти.