Икс. Место последнее

Линус посмотрел на собственный телефон. Сквозь трещины на экране он смог прочитать последнее сообщение дяди Томми: «НЕ КОКАИН А ВЗРЫВЧАТКА БЕГИ». Ну да. Это он уже понял, но бежать уже не мог.

Круг полицейских вокруг него сужался. Слышался только скрип их ботинок и затихающие стоны Матти. Скоро будет не так тихо. Жаль только, что среди легавых, которых теперь отделяла от него лишь пара метров, не было Стаффана и Марго. Ну, может, они задействованы в другом месте. Это ведь крупная операция. Самая крупная. Хоть какое-то утешение.

Линус поднял глаза на полицейских, которые подходили все ближе, направив дула оружия к земле.

– Давайте, идите сюда, – сказал Линус. – Посмотрите, что у меня есть.

Линус почувствовал, как через коробку прошла вибрация, а когда покрытый пленкой телефон включился, увидел под собой яркий светлый прямоугольник. Потом все стало белым. А потом черным.

Томми

Хотя Томми находился в километре от каноэ-клуба, дом задрожал от взрывной волны и стекла в окнах зазвенели. Томми выбежал на балкон и увидел черный столб дыма за деревьями рядом с мостом. Он схватился за поручень и опустился на потрескавшийся бетонный пол, ногтями срывая отслаивающуюся краску с гофрированного железа. Зеленые хлопья отставали и падали вниз.

Больше трехсот полицейских по двадцати адресам.

Над ребенком издевались трое, и он стократно отомстил всей организации, к которой они принадлежали. Вот цель всей операции, кокаин – лишь мелочь для привлечения внимания. И внимание Томми ему обеспечил. С избытком.

Ты должен был увидеть. И написать. Они были злые.

Неудивительно, что Янне мучила совесть. Тонна кокаина – это одно, а поучаствовать в тщательно спланированной бойне – совсем другое. Но он же был Семтекс-Янне, и часть его легального бизнеса заключалась в импорте взрывчатых веществ. Он мог все организовать, не привлекая внимания, и именно он на пару с Томми сделал все это возможным.

Томми, задыхаясь, встал на корточки. Он был в таком отчаянии, что даже не мог плакать. Икс провел его по размеченной трассе, и Томми с удовольствием бежал по ней, высунув язык. За четыре статьи и возможность немного восстановить репутацию.

У него перед глазами возникла картина разрушения. Пятнадцать человек, а то и больше стоят вокруг ста килограммов взрывчатки, и она детонирует. Остаться могли лишь куски плоти и полоски униформ, обломки оружия, которое взлетело на воздух. Плюс наверняка несколько дилеров и просто ни в чем не повинных людей, случайно оказавшихся поблизости. Дети. Линус.

Томми никогда не думал о самоубийстве, и сейчас не думал тоже. Но жить с этим невозможно. Представить себе будущее, в котором он навсегда останется человеком, подготовившим почву для самого ужасного массового убийства в современной истории Швеции. Не выйдет.

Все еще на корточках он вполз в комнату с балкона, посидел некоторое время в легком безумии, поглаживая табуретку и думая о ребенке, который так пострадал. Страх. Муки. Мрак, который все разрастался, клубился и заполнял кемпер.

Было больно. Долго.

Из телефона послышался звук падающей капли. Томми подполз к столу и взял телефон. Сейчас он мог сидеть только на полу и, возможно, еще долго не сможет подняться. Он нажал на иконку «Снэпчата».

На фотографии была записка из нескольких букв, написанных тем самым почерком, таким же кривым и неровным, как пальцы писавшего. Записка гласила: «спасиба за помощ пока».

Картинка исчезла, и Томми взглянул на окно. Вдалеке гудели сирены. Весь город, должно быть, охватило состояние хаоса и шока.

Пока.