– Он умер.
Мартен вздрогнул.
– Что? Когда?
– Около пяти месяцев назад. Упал с лестницы и сломал себе шею. Жил он один, труп нашла домработница.
Сервасу кое-что пришло в голову.
– А у кого ключ, не знаете?
Пенсионер отрицательно мотнул головой. Серваса опять охватило нетерпение.
– Спасибо за помощь, – сказал он. – Не говорите об этом никому.
– Думаете, вам удастся что-то найти? – скептически спросил хозяин дома.
Как почти все местные, Могренье сомневался в эффективности полиции и судебных органов, доведенных до полного бессилия перестраховкой законодательной власти, нехваткой средств и страхом перед крепнущей преступностью.
Как только он вышел из дома, его сразу окутал запах асфальта. Он быстрым шагом направился к машине, но тут рабочий с недобрым взглядом окликнул его, стоя на дымящемся шоссе:
– И когда вы собираетесь открыть дорогу?
Сервас обернулся и остановился на тротуаре. Ага, значит, рабочий знал, что он из полиции. По долине новости разлетаются быстро. Разве что парень видел его в компании мэра или выходящим из жандармерии.
– Понятия не имею, а что?
– А то, что моя маленькая дочка лежит в больнице в Ланмезане, – рявкнул рабочий. – Ей вырезали аппендицит. Я вчера спросил, можно ли слетать туда на вертолете, чтобы ее навестить, а мне ответили, что вертолеты только для неотложных случаев, а мой случай не тот.
– А с ней там есть кто-нибудь?
– Бабушка, – неохотно ответил рабочий.
Голос его звучал враждебно и агрессивно.
– Как вас зовут? Я попробую что-нибудь сделать…
Рабочий пожал плечами под взглядами остальных.