Долина

Могренье подозрительно на него покосился.

– А с чего бы мне его замечать?

И правда, с чего бы…

– Но я помню, что это был «Пежо». И выглядел он отлично, может, был даже новый…

– А что за человек ваш сосед?

Взгляд Могренье стал жестким.

– Маршассон? Да настоящий придурок, я уже говорил. В прошлом году он больше шести месяцев провозился со своей хибарой… Думаете, он хоть раз пришел извиниться за грохот и беспорядок? Как бы не так. Ни разу…

Серваса вновь охватило нетерпение.

– А работы были до того, как вы увидели женщину, или после?

– До того.

Мартен вдруг ощутил внутри пустоту. Руки, сложенные на коленях, взмокли.

– Эту женщину вы еще хоть раз видели?

– Нет, – настороженно ответил пенсионер. – Хотя, – снова заговорил он после секундного колебания, – я припоминаю, что парень и фургон уехали без нее.

«Вот так вот, проще некуда», – подумал Сервас. Сердце отчаянно колотилось. Даже с таким наблюдательным соседом, как Могренье, можно сделать так, что человек исчезнет, и никто ничего не увидит и не услышит. И все же в нем засело пугающее сомнение. А что, если он ошибся и отклонился от линии расследования? Что, если все, что он услышал, – не более чем фантазии бездельника, который только с виду кажется здравомыслящим?

– А который дом вашего соседа?

Хозяин встал и подошел к застекленной двери.

– Вон он.

Сервас присоединился к нему и посмотрел на соседский дом, заметив при этом, что рабочий не сводит с двери глаз. Наверху, в конце тупика, примерно метрах в двадцати по диагонали возвышалось сооружение, более импозантное, чем остальные. Оно стояло спиной к лесу. Он вздрогнул, глядя на обветшалую двухэтажную постройку, которая маленькой квадратной башенкой, цементным парапетом и вычурными балконами напоминала какой-нибудь замок в Карпатах. Таких вилл в барочном стиле и в Пиренеях хватало. Все они были построены в начале прошлого века. Эта вилла придавала улице мрачный вид, хотя, может быть, ему так только казалось. Зашторенные окна напоминали о мотеле Нормана Бейтса[34], а лес за домом – сказку про Гензеля и Гретель.

Мартен повернулся к пенсионеру.

– Вы не знаете, Маршассон сейчас дома?