Воронихи,

– Пожалуйста, ответь! Она что, была… ведьмой? Со всей этой чертовщиной… – в его голосе звучал ужас. – В смысле, она убивала колдовством, ела младенцев, всякое такое…

– Нет! Конечно нет. Харпер ничего такого не делала, это губительная магия. Мы не такие, мы ею не занимаемся. – Эти слова слетели с губ Скарлетт, прежде чем она успела остановить себя.

Джексон выпустил ее плечи и тяжело откинулся на спинку сиденья.

– Вот херня какая. Значит, она была ведьмой. И все вы тоже ведьмы.

Скарлетт смотрела на него, замерев от потрясения. Что она наделала! Ее поступок противоречил всем правилам, всему, чему учили мать с Минни; всему, в чем она поклялась, когда ее приняли в Каппу. Тем, кто лишен колдовских способностей, запрещено рассказывать правду о сестринстве. О том, кем они являются на самом деле.

Она годами ревностно хранила эту тайну, скрыв истину даже от Мейсона, а ведь если ей и хотелось кому-то во всем признаться, то именно ему. И вот пожалуйста, она проболталась Джексону, парню, которого всего несколько недель, блин, даже всего несколько часов назад на дух не переносила. Каким-то образом он оказался единственным человеком, на которого можно было положиться. Может, это действительно какой-нибудь ужастик типа «Параллельных миров». Все вдруг стало не таким, каким должно быть.

Скарлетт обхватила руль и уткнулась в него лбом.

– Только ни одной живой душе об этом, Джексон. Если выяснится, что ты все знаешь, ни тебе, ни мне не поздоровится.

Парень сидел неподвижно и молчаливо, но Скарлетт знала, что его мозг лихорадочно перерабатывает информацию, которую она только что нечаянно выдала. Наконец он с трудом сглотнул и спросил:

– А Гвен… это Гвен, что ли, убила Харпер?

В голове Скарлетт замелькали воспоминания: ненависть на лице стоящей на балконе Гвен, когда та повернулась взглянуть на Тиффани и Скарлетт. Едкий запах темной магии, опалившей воздух. Ужас в глазах Харпер, когда пол балкона начал уходить у нее из-под ног. Кровь на ее бледной коже. Девушка медленно покачала головой:

– Не нарочно. Но я уверена, что она похитила Тиффани, и даже, насколько я знаю, вообще могла уже убить ее. Она ненавидит Тиффани. Это же мы устроили так, чтобы ее выперли из Каппы. – Она примолкла, и из ее груди вырвался судорожный всхлип. – Не знаю, что я буду делать, если Гвен что-нибудь сотворит с Тиффани. Серьезно, не знаю. Лучше бы она меня похитила.

Когда Скарлетт снова откинулась на спинку сиденья, то почувствовала, как пальцы Джексона легонько коснулись ее скулы.

– Я не позволю ей сделать тебе больно.

Он сплел свои пальцы с ее, сжал, и в этот миг его теплого прикосновения оказалось достаточно, чтобы сдержать панику. Но как он поведет себя, узнав, что тогда, на балконе, Гвен потеряла контроль над своим заклятьем из-за них с Тиффани?

Скарлетт улыбнулась сквозь слезы.

– Не обижайся, но ты последний человек, который сможет ее остановить.

– Что, сомневаешься в моих нормальных пацанских способностях? – слегка ухмыльнулся он.

– Уверена, они очень пригодятся, когда Гвен наведет на тебя чары, контролирующие сознание.

Глаза Джексона расширились.