Бокен только кивнул, соглашаясь.
— Лежи, сейчас мигом согреешься, — пообещал Кокбай и, загребая руками песок, насыпал целую кучу на спину Бокена.
Бокен блаженно засмеялся.
— У нее лучше, да?
— Ой, щекотно! А теперь я согрею тебя!
Кокбай перевернулся на живот, и Бокен начал сыпать на него горстями жаркий песок.
— Ой, горячо… ой, жжет! — притворно застонал Кокбай.
Они баловались, играли, забыв про недавнюю ссору.
— А ты сможешь переплыть Коктал! До того берега? — спросил Бокен.
— Для меня все равно что плюнуть. Разве это река? — сказал Кокбай, поднимаясь и стряхивая песок. — В армии я Дон переплывал. Слышал о такой реке? Географию знаешь? Так вот там ширина, наверное, метров четыреста, не меньше.
— И ты переплывал четыреста метров? Ну да? — не поверил Бокен.
— Честное слово! Хочешь, покажу? Переплыву этот Коктал без передышки раз десять!
— Покажи!
Кокбай азартно бросился в воду и с тихим плеском, загребая руками воду, поплыл к противоположному берегу. Его смуглая влажная кожа блестела как у змеи, и голова Кокбая тоже по-змеиному высоко торчала над водой. Достав до другого берега, пловец резко повернул назад. Плыл он уверенно и красиво. Смотреть на него было одно загляденье. Бокен и завидовал ему, и восхищался им.
Вернувшись к этому берегу, Кокбай выскочил из воды.
— Ух какая холодная! Горная, ледяная! Кости так и ломит, — сказал он дрожа. — В Дону вода теплая, как парное молоко. Да и течение потише. Но если ты настаиваешь…
— Я верю! Ты здорово плаваешь, Кокбай! — поспешно сказал Бокен.
Кокбай повалился на живот, и Бокен стал его греть, обсыпать песком. Старший брат нежась кряхтел, а потом о чем-то вспомнил, вскочил резво на ноги и побежал в заросли ивняка, куда ушла Кулшара. И тут же до ушей Бокена долетел его возглас:
— Ай-яй-яй! Какая ты красивая без одежды! Да ты, оказывается, белая совсем!
Кулшара завизжала, и Бокен услышал всплеск, — это она тяжело плюхнулась в воду.