Офицеры схватили друг друга в объятия, и если бы на них в эту минуту поглядел кто-либо посторонний, то подумал бы -- они борются.
Гречка обернулся к водителю и, сыпя вперемежку русские и украинские слова, коверкая их на свой лад, говорил:
-- Катай ко мне на квартиру! -- А майору сказал: -- Сегодня воскресенье, в штабе никого. Поехали ко мне, Иван Васильевич! Вот так встреча!
Шофер закрыл багажник. Греча сел в машину. Взбудораженный радостной встречей, он не разглядел как следует сидящей рядом девушки и обратился к ней:
-- А мы с вашим мужем в летном училище встречались. Я механиком был там.
Лиля вспыхнула:
-- Да вы что, товарищ Гречка!..
Гречка в недоумении захлопал своими маленькими, добрыми глазками:
-- Ой, товарищ Слива... простите меня. Вот так встреча! А вы, товарищ майор, неужто все не женаты? А я давно. Уже и сынка имею. Такой потешный хлопчик. Петрусем назвали. Ох и встреча!
Техник-лейтенант Максим Гречка, как и все его однополчане, жил в деревянном стандартном домике, который перекочевал сюда с севера в разобранном виде.
В комнатах полутемно. Окна наглухо завешены, узенькие щели с трудом пропускают свет. Пахнет сухими сосновыми досками и пылью, от которой здесь во время бурана нет никакого спасения.
Гречка жил один. Жена и сын гостили у бабушки Петруся на Житомирщине. Месяц как уехали. Но отсутствие хозяйки ничуть не отражалось на домашнем уюте этого дома. Гора подушек на кровати покрыта кружевной накидкой. На столе -- белоснежная скатерть, книги в полном порядке стоят на этажерке, посуда аккуратно сложена в буфете, флакончики и разные безделушки расставлены на маленьком столике перед зеркалом -- во всем чувствовалась заботливая рука. Здесь сказывалась профессиональная привычка авиационного техника. Он никогда не оставит самолет, не приведя его в полный порядок. Если возьмет какой-нибудь инструмент из сумки, обязательно после работы положит его на место, да еще и проверит, не осталось ли где отвертки, ключа в кабине или в каком-нибудь отсеке. Забыть в самолете инструмент -- это авария. Так и дома: ложась спать, а утром просыпаясь, Гречка, в силу привычки, тщательно проверял, чтобы все лежало на своем месте. Так и сохранялся в квартире порядок, раз навсегда заведенный хозяйкой.
Техник согрел на примусе воду и предложил гостю "хоть трошки смыть с себя проклятущий песок". И пока гость приводил себя в порядок после дальней дороги, хозяин вышел куда-то и вскоре возвратился, нагруженный свертками.
На столе появились колбаса, консервы, сыр.
-- Вот это встреча так встреча! -- повторял Гречка, хлопоча у стола и весь сияя от радости.
Стены в комнате увешаны многочисленными фотографиями и репродукциями картин. Рассматривая их, Поддубный натолкнулся на карточку, где был снят с Гречкой у самолета. Сразу же всплыли в памяти незабываемые дни, проведенные в училище.
Аэродром. Снег, мокрый дождь. Инструктор подводит курсанта Поддубного к самолету: "Вот ваш боевой конь. А это -- механик, сержант Гречка" -- и показывает на неказистого, низенького авиационного специалиста. Не успел инструктор отойти, как сержант бодро козырнул: "Товарищ курсант, самолет к вылету готов!"
Это прозвучало тогда несколько иронически. Ведь механик не мог не знать, что курсант еще самостоятельно не вылетал ни разу.
Теперь Поддубный не помнит, что сказал тогда механику в ответ на рапорт. Но запомнилось другое: не было случая, чтобы механик своевременно не справился с подготовкой самолета. Он был очень трудолюбив, старался изо всех сил. Бывало, козырнет и улыбнется. Из глаз так и брызжет жизнерадостность и довольство: "Поглядите, какой я молодец!"
Когда Поддубный совершил первый свой самостоятельный полет на боевом самолете, Гречка тепло поздравил его.
ebooksa