На далеких рубежах

-- Ты, Иван Васильевич?

-- Я, Семен Петрович.

-- Не засыпало тебя песками? А деревья? Не посохли еще деревья?

-- Зеленеют, Семен Петрович.

-- Гляди, чтоб зеленели! Приеду и, ежели увижу, что деревья высохли, выломаю дубок и дубком тебя, дубком, невзирая на то, что полком командуешь.

-- У дубинки две половинки, -- отшучивался Поддубный.

Семен Петрович возмущался:

-- Ты смеешь угрожать мне? Ты, может, меня уже и командиром не признаешь?

-- Признаю, Семен Петрович.

-- А вообще-то, как у тебя там дела? Чепе нет? Гришин не бунтует?

-- Все в порядке, отдыхайте спокойно.

Так они поговорят и пожелают друг другу всего наилучшего.

Как-то полковник позвонил ночью, и Иван Васильевич сразу догадался, о чем пойдет речь. Состоялся межполковой воздушный бой, по поводу которого в Кизыл-Калу прилетал Герой Советского Союза подполковник Удальцов.

Бой выиграли удальцовцы. Такой приговор вынесли посредники -- офицеры штаба дивизии. Семен Петрович, узнав об этом, рассердился не на шутку.

-- Не спишь, битый?! -- закричал он в трубку, даже не поздоровавшись.

-- За одного битого двух небитых дают.

-- Бабушке своей расскажи!

-- Не слишком ли строго, Семен Петрович?

В трубке послышалось чмоканье -- полковник зло тянул свою потухшую трубку.

-- Возьмите спички, Семен Петрович. Они у вас в левом кармане.