— Держись бодрее, сынок, — сказал отец, крепко прижимая меня к себе здоровой рукой. — Мы отправляемся с тобой в другой мир.
Я бросил взгляд на Котяру, но отец снова заговорил, и я опять стал смотреть на удаляющийся берег.
— Мы отправляемся в старый мир, который будет новым для нас с тобой, — продолжил отец. — Так что запомни, сынок, и этот город и горы, и равнины своей родной земли. Когда ты вернешься сюда, ты уже больше не будешь мальчиком. Ты будешь мужчиной!
Книга II
Власть и деньги
1
Доктор ловко выдернул иглу из шприца и повернулся к юноше, стоящему у кровати.
— Теперь он уснет, Дакс, и это поможет ему сберечь силы, если ночью наступит кризис.
Юноша ничего не ответил, обошел кровать и нежно, словно женщина, вытер со лба отца капли пота.
— Но ведь он все равно может умереть, — тихо сказал он, не поднимая взгляда. Доктор замялся.
— Этого никто не знает, твой отец уже не раз удивлял нас, так что все в руках Господа. — Доктору казалось, что взгляд карих глаз юноши пронзает его насквозь.
— У нас в джунглях была поговорка, — сказал Дакс. — Если человек вручает свою судьбу Господу, то он должен стать деревом. Только деревья верят в Бога.
Голос юноши звучал мягко, но доктор все еще не мог привыкнуть к его мягкому, почти без акцента французскому выговору. Доктор помнил, как тяжело давался французский язык пареньку, когда они впервые познакомились семь лет назад.
— А ты не веришь в Бога? — спросил доктор.
— Нет. Я видел в этой жизни так много ужасного, что не верю.
Дакс встал рядом с доктором и снова взглянул на лицо отца. Глаза Хайме Ксеноса были закрыты, казалось, он отдыхает, но мягкая смуглая кожа была пепельно-бледной, а дыхание тяжелым.
— Я собирался пригласить священника, чтобы выполнить последние приготовления, — сказал доктор. — Ты считаешь, что не надо?
Дакс пожал плечами и посмотрел на доктора.
— Мало ли что я считаю, главное то, что отец верит в Бега.
Доктор захлопнул свой саквояж.