— Вы так думаете?
— Не только думаю, а вполне уверен! Быть может, это наши запоздавшие охотники или…
— Или?
— Это — враги!
— Ну, что же! Если говорить правду, то я предпочитаю, чтобы уж это был враг, чем сидеть и томиться этим мучительным ожиданием; сидеть здесь смирненько, как рыбак с удочкой, и считать секунды мысленно, говоря себе: «Вот, вот сейчас придут»… и понемножку умирать в ожидании настоящего удара. По-моему, лучше разом кончить!
— И я также: мой темперамент так же мало мирится, как и ваш, с этим пассивным ожиданием. Ну, да теперь уже недолго ждать! Слышите?
Какие-то резкие пронзительные выкрики, страшно диссонирующие, раздались в воцарившейся тишине и безмолвии леса.
— Это мне знакомо! — проговорил молодой человек. — Или я очень ошибаюсь, или эти звуки исходят из человеческих глоток. Как вам кажется, сеньор Хозе?
— Я того же мнения, как и вы! — мрачно ответил мулат и добавил еще: — Из индейских глоток.
Звуки эти довольно быстро приближаются, становятся как-то интенсивнее и все более и более отчетливей.
Одновременно с этим оба краснокожих, остававшихся на судне, затряслись, как в лихорадке: они дрожали всем телом, дрожали с ног до головы; зубы у них стучали, как кастаньеты.
— Канаемэ! Шкипер, это канаемэ! — пробормотал один из них дрожащим голосом.
Его чуткий слух, гораздо более тонкий чем у европейцев и даже чем у мулата не может обмануть. Он уже задолго до них различал в этих криках слоги, составляющие слово канаемэ, которые выкрикивали эти далекие голоса:
— Канаемэ! ..
И эхо бесконечного леса повторяет это грозное слово, отчеканенное в безмолвии и мраке ночи людьми, кричащими во все горло:
— Ка-на-е-е-мэ! ..
— Ну, пожалуйте, господа! .. — восклицает вполголоса Маркиз, наводя дуло своего револьвера в том направлении, где все еще пылал костер, в каких-нибудь двадцати шагах от бателлао. — Что ни говори, а все-таки это весьма приятно для нас, — продолжал он, — что эти легендарные герои, вместо того чтобы напасть на нас крадучись, считают нужным заявить о себе этой возмутительной, но чрезвычайно полезной какофонией.
Но вот кустарники, ближайшие к открытому пространству, где был разложен костер, ломятся, точно под ногами тапира, и группа индейцев, совершенно голых, вооруженных луками и стрелами, стремительно вырывается вперед, крича и жестикулируя, как полоумные. Вид пылающего костра как будто приводит их в еще большее безумие. Они берутся за руки и принимаются водить хоровод или, вернее, бешено кружиться в хороводе, приплясывая и кривляясь, беснуясь, как черти в пекле, и проделывая какие-то невиданные гимнастические упражнения, беспорядочно размахивая руками, потрясая своим оружием, усиленно воя, как будто все они охмелели и пришли в исступление под влиянием винных паров.
— Вот так канкан! Взгляните-ка, друзья, это прямо-таки забавно! — прошептал неисправимый болтун Маркиз. — Право, в них черт сидит, а в глотке целый оркестр. Нет, погодите минуточку!
Вдруг картина переменилась.
ebooksa