— Как я могла его увидеть, сеньор? С тех пор мы ни разу не приезжали в город, ни я, ни брат. Я боялась… я думала… — На щеках ее появилась краска, и она торопливо поправилась: — Мы думали, что больше никогда вас не увидим. Вы очень добры, что пришли сюда.
Меня обрадовала полная невинность, с которой она говорила. Она соответствовала наивности письма, которую я принял за чрезмерную смелость.
Вспомнив о письме, я сказал:
— Вы гораздо добрее, потому что захотели, чтобы я пришел. А я еще не поблагодарил вас за приглашение.
Она изумленно посмотрела на меня и переспросила:
— Приглашение?
— Да, письмо, которое вы мне написали вчера. Вернее, я получил его вчера, и, как видите, явился лично, как только смог.
Она широко раскрыла глаза и проговорила:
— Я послала вам письмо, сеньор? Увы, я не умею писать.
— И ничего не знаете об этом?
Я прихватил письмо с собой, и теперь достал и показал его ей.
— Но я не умею и читать. Что это? Что здесь говорится, сеньор?
Настала моя очередь удивляться. Невозможно усомниться в ее искренности. Письмо было кем-то состряпано, но с какой целью, на что оно намекает? Теперь я был уверен, что моя жизнь и жизнь моего товарища в опасности.
— Неважно, сеньорита, — ответил я, торопливо пряча письмо в карман и пытаясь рассмеяться, — всего лишь небольшой розыгрыш одного друга. Но я ему за это отплачу. Однако, — добавил я, взглянув на заходящее солнце, — нам пора возвращаться, и так как наш лодочник не появился, я должен попросить вашего отца дать нам какую-нибудь лодку…
— О, он сделает это с радостью, — прервала она меня. — У нас есть скиф. Хорошо бы, вернулся брат и отвез вас.
В это время к нам присоединились Криттенден и алькальд, и я спросил, можно ли послать кого-нибудь за нашим задержавшимся лодочником.
Алькальд окликнул юношу, проплывавшего в этот момент мимо чинампы в каноэ, и велел ему подплыть.
— Пепе, — обратился к нему дон Тито, — проплыви вдоль всего ряда чинамп и отыщи лодочника, который привез сюда этих джентльменов. Кстати, сеньоры, как его имя? Если бы я знал его имя, я мог бы сказать, у кого он в гостях.
Его имя! Вот это да! Ни я, ни мой товарищ не подумали спросить, как зовут нашего проводника.
— Сеньор алькальд, — ответил я, — мы не знаем его имени.