— Вы заснули, сеньор дон Кандидо? — сказал он, запечатывая письмо.
— Нет, я размышлял, дорогой Мигель.
— А, вы размышляли!
— Да, я говорил себе, что если бы мать нашего главного сеньора губернатора не вышла замуж за своего достойного супруга, то, вероятно, не имела бы своего знаменитого сына, а сегодня мы не страдали бы из-за супружеской любви этой зловещей дамы.
— Клянусь вам, я никогда не думал об этом! — отвечал с величайшей серьезностью молодой человек, запечатав письмо и подавая его своему учителю.
— Это письмо без адреса?
— Все равно, оно к Луису, спрячьте его!
— Я отнесу его сейчас.
— Когда хотите, но вы должны взять мою карету, а онаеще не заложена.
— Я предпочитаю не ходить пешком, спасибо!
Дон Мигель хотел позвонить, но в дверь на улицу постучали, и почти тотчас же шедший в кабинет слуга тревожным голосом доложил о приходе подполковника Китиньо.
Дон Кандидо откинулся на спинку своего стула и закрыл глаза.
— Пусть он войдет, — сказал молодой человек и прибавил, обращаясь к своему старому учителю: успокойтесь, ничего страшного!
— Я мертв, дорогой Мигель! — ответил тот, не открывая глаз.
— Войдите, подполковник! — сказал, вставая, Мигель. Дон Кандидо, услыхав, что Китиньо вошел в кабинет, сразу машинально встал, растянул губы в конвульсивной улыбке и протянул обе руки подполковнику, севшему около того самого стола, за которым учитель и ученик провели всю ночь.
— Когда вы получили мою записку, подполковник?
— Около шести часов утра, сеньор дон Мигель!
— Разве вы больны, что так опоздали?
— Нет, сеньор, я был в отъезде.