Толпа, потеряв от ликования голову и забыв при виде вождя обо всех повседневных мелочах, зашлась в верноподданническом экстазе.
Родители подняли на плечи своих чад, чтобы те могли поверх голов лучше разглядеть вождя и учителя. Со всех сторон неслись крики: «Да здравствует!.. Слава!.. Ура!»
Сталин еще раз, улыбаясь, помахал рукой и направился к левому краю.
Тут все повторилось точно так же, как и минуту назад: взмах руки, приветственный возглас из толпы и новый, еще более мощный рев.
Живой бог вознесся на Мавзолей.
Во всем этом действе было что-то ритуально-мистическое: Лобное место, на котором когда-то обезглавливали разбойников, море красного цвета на стене и окружающих зданиях, красные флаги и транспаранты, могила не зарытого покойника, накрытая массивной гранитной пирамидой, на которой стояли люди. Все это выглядело святотатственно великолепно, как гигантская сатанинская месса.
Сталин вернулся на свое место в центре трибуны, туда, где были установлены микрофоны. Все затихли и замерли, ожидая, что Сталин станет сейчас говорить речь. Но тут ударили куранты на Спасской башне. Отыграв знакомую всей стране мелодию, колокола стали бить полдень. Одновременно с двенадцатым ударом из ворот Спасской башни на белом коне, легко и изящно сидя в седле, выехал нарком обороны Ворошилов. Вся его фигура, посадка головы, разворот плеч показывала всем, что командует парадом первый красный офицер и первый советский сановник.
Оркестр грянул «Встречный марш». Ворошилов подъехал к самой крайней батальонной колонне и обратился к бойцам и командирам:
– Здравствуйте, товарищи красноармейцы!
Ему никто не ответил. Потянулись секунды: раз, два, три – и дружный рев вырвался из тысячи глоток:
– ЗДРА!.. ЖЛА!…ТОВА!… НАРКО!.. ОБОРОНЫ!!!
Ворошилов оглядел строй с высоты своего коня.
– Поздравляю вас с праздником – Первое мая!
И снова гробовая тишина повисла над площадью: секунда, другая, третья. Ворошилов тронул поводья, разворачивая коня, и тут:
– УР-Р-А-А-А-А!!! УР-РА-А-А-А!!! УР-РА-А-А-А!!!
Нарком поскакал по площади.
За те семь минут, в течение которых Ворошилов поздравлял войска, на него смотрели несколько десятков тысяч глаз, и было видно, что наркому это нравится. Он купался во всеобщем внимании, прикованном к его персоне, и гордо нес себя в седле.
Поздравив всех, Ворошилов крупной рысью подскакал к Мавзолею, ловко соскочил на брусчатку, бросив поводья подоспевшему ординарцу, затем, придерживая шашку левой рукой, поднялся на трибуну. Сталин сделал полшага вправо, давая Ворошилову место у микрофонов.
С последней нотой оркестра все снова стихло.
– Товарищи!.. – начал Ворошилов.
ebooksa