Времени спорить не было. Гонец буров находился бы уже на полпути к вершине. Син повысил голос, обращаясь к мужчинам на позициях у берега:
— Слушайте все. Никто не должен стрелять, пока враг не откроет огонь. Таким образом мы сэкономим снаряды. — Потом, понизив голос, вновь обратился к Экклесу: — Не бегите, а просто идите небрежной походкой.
Син прыгнул в воду и оказался между Соулом и Экклесом. Они втроем смотрели на вершину и заметили, как всадник, помахав им шляпой, пропал.
— Пошли, — приказал Син.
Люди направлялись к шотландской повозке. Маленький упрямец, подумал он и пошел за ними.
В полной тишине, напоминающей о грозящей буре, он проворчал, обращаясь к Соулу:
— Я еще тебе покажу!
Фридман ухмыльнулся с видом победителя. Хотя с вершины холма еще не стреляли, долго это продолжаться не могло.
Соул с Экклесом перерезали веревки, стягивающие брезент. Син скинул его и нагнулся за пулеметом.
— Возьми его! — приказал он мужчине, стоящему рядом. — Хватаем снаряды и бежим.
С вершины горы начали стрелять. Залпы напоминали барабанный бой. Петляя, добровольцы приближались к реке.
Один мужчина упал. Син отбросил ящик с патронами, с трудом заставил себя остановиться, поднял «максим», продолжая путь. Впереди двигался Экклес, за ним Соул, а Син с тремя добровольцами замыкал шествие.
Все кончилось, Син сидел в ледяной воде, прижимая пулемет к груди. Он безумно злился на Фридмана, наблюдая за тем, как Соул с Экклесом, стоя на коленях лицом друг к другу, хохочут как безумные.
Син, отдав пулемет соседу, направился к этой веселой компании и положил руку на плечо лучшему другу.
— Ты… — Он не мог найти достаточно громких и резких слов. Если Соула убьют то Рут никогда не поверит, что это произошло не по его приказу. — Ты дурак, — произнес он и с трудом сдержался, чтобы не ударить Фридмана, но его отвлекли крики.
— Чертов ублюдок!
— Он наверху!
— Ложись, ради Бога, ложись!
Син, забыв про Соула, посмотрел на гребень через бойницу и увидел бойца, идущего с «максимом». Он двигался вдоль берега, с трудом волоча ноги. Буры стреляли по нему с вершины.
Всех сковал ужас, никто не осмеливался подойти к нему.