— Завтра тебе в школу. — Син попытался вырваться из объятий сына.
Примолкшие женщины наблюдали за ними, и Коуртни-старший почувствовал, что краснеет от смущения. О Боже, ведь он уже не ребенок — ему почти пятнадцать. Син постарался скрыть замешательство и прошептал:
— Перестань, что о тебе подумают люди?
— Возьми меня с собой, папа. Пожалуйста, возьми. — Его голос дрожал.
Раздался звонок, предупреждающий о скором отправлении, и женщины с облегчением вернулись к беседе.
— Ты думаешь, я горжусь тобой, когда ты так себя ведешь? — прошипел он. — А теперь будь хорошим мальчиком и убери руки.
Дирк разомкнул объятия, но у него на глазах выступили слезы.
— Немедленно прекрати! — Син развернулся и вошел в вагон.
Поезд тронулся.
Мальчик бежал за составом, потом остановился. Его плечи содрогались от рыданий, когда он смотрел на отца, стоявшего у окна.
— Дирк, папа завтра вернется. — Ада подошла и положила руку ему на плечо, чтобы утешить.
— Он не любит меня, — шептал мальчик. — Он даже не…
— Конечно любит, — быстро перебила его Ада. — Просто так получилось…
Но Дирк не дождался окончания фразы. Он сбросил ее руку, развернулся и, не разбирая дороги, спрыгнул с платформы, перелез через заграждение и побежал по полю, чтобы перехватить поезд на вершине холма.
Он бежал с искаженным лицом, размахивая руками в такт движению, а острая трава резала ноги. Впереди печально свистел паровоз, минуя плантацию Ван Эссека.
В пятнадцати ярдах от холма поезд стал набирать скорость. Дирк не мог догнать его, хотя отец ехал в предпоследнем вагоне.
Мальчик остановился, тяжело дыша и напряженно вглядываясь в мелькающие окна.
— Папа! — Он размахивал обеими руками. — Папа! Это я — Дирк.
На несколько коротких секунд он увидел купе отца.
Син стоял у окна, обнимая Рут. Она откинула голову назад, шляпа упала, а черные волосы рассыпались по плечам. Она смеялась. Син наклонился и поцеловал ее. Потом все исчезло.