– Последствия головокружения. Сегодня вечером у меня галлюцинации…
Торраль выругался и взял газету.
– Последняя неделя театра. Пойдем туда, это лучше, чем галлюцинировать здесь. Кстати, играет Лизерон.
– Я возвращаюсь на борт, – сказал Фьерс. Торраль поднял его на смех.
– Тебе запрещено выходить одному? «Маленький герцог» для тебя слишком нескромен?
Фьерс пожал плечами и сдался. Сайгонская опера в двух шагах от Испанской улицы. Но было грязно, и Мевиль приказал заложить коляску.
– У нас будет экипаж для поездки в Шолон после, если нам вздумается.
Фьерс открыл рот, чтобы протестовать, но он увидел иронические глаза Торраля и замолчал из ложного стыда.
Они взяли ложу бенуара. Фьерс держался так, чтобы его нельзя было видеть из зала. Но они не избежали глаз Лизерон: она их узнала и начала посылать им улыбки. В антракте ей пришла фантазия написать им два слова: не будут ли они так милы повести ее ужинать, у нее здесь подруга, только что приехавшая в Сайгон. По-товарищески, само собою, она знала, что г-н де Фьерс… Впрочем, она сама изменила образ жизни и превратилась в девственницу…
Мевиль написал на своей визитной карточке: «да».
– Я не поеду, – сказал Фьерс, довольно твердо.
– Очень благоразумно, – издевался Торраль, – избегать соблазнов перед свадьбой: это даст право поддаваться им после.
– Не могу я выставлять себя на показ всему Сайгону с двумя актрисами…
– …Темной ночью, на пустых улицах, в глубине закрытой коляски. Ты не можешь, конечно: Селизетта узнает об этом святым духом.
Занавес поднялся для третьего акта. Фьерс смотрел на певиц, им овладело любопытство: которая была подруга Лизерон. Он предполагал, что брюнетка, игравшая роль travesti. Она была стройна и пикантна. Лизерон – маленькая герцогиня – заигрывала с ней очень кокетливо.
– Если я поеду с вами, – сказал он, – пусть Торраль займется этой малюткой.
– Я займусь. Эх ты, бедняга! Весь разговор о том, чтобы поужинать с двумя женщинами, которые, говорят, что снова сделались девственницами.
– Отправимся сейчас, – сказал Мевиль, – мы подождем у артистического выхода, а Фьерс спрячется в коляске.
На сцене две женщины больше занимались ложей бенуара, чем своими репликами. Но Сайгон создан для таких вещей, никто ничего не заметил.
В коляске можно было, потеснившись, кое-как поместиться вчетвером, а их было пять. Мевиль заговорил о втором экипаже, но его не нашли. Фьерс забился под откидную крышку коляски. Они ожидали четверть часа, потом женщины прибежали, как мыши. Они едва успели снять грим и покрылись капюшонами до самых глаз. Эта таинственность очень забавляла их. Они прыгнули в экипаж, Фьерс не успел подняться: они сели по бокам, одна – справа от него, другая – слева, в то время, как Мевиль и Торраль поделили между собою переднюю скамеечку.