— Поздравляю тебя, Рыжик, — с некоторой торжественностью произнес Ньюм, когда дверь за роботом захлопнулась. — Ты выдержала испытание.
— Какое еще испытание? — недоверчиво переспросила Линда, все время ожидавшая от Ньюма подвоха.
— На верность!
— Тоже мне испытатель нашелся, — насмешливо протянула Линда, но слова Ньюма были ей приятны.
Он взял ее за руку, Линда мучительно, до корней волос покраснела.
— А знаешь, рыжим идет, когда они краснеют, — произнес Ньюм задумчиво.
Она вырвала руку и выбежала из комнаты…
…Это случилось в последний прилет на Землю Ньюмора-старшего.
Весь дом был наполнен весельем, даже старые стены его, казалось, помолодели.
Ньюмор-старший всем привез подарки.
Жене — удивительную одежду, которая сохраняет одинаковую температуру при любой погоде.
Ей, Линде, — коробку лакомств с далекой планеты, вкус их она помнит до сих пор: горьковатые, тающие во рту, они чем-то отдаленно напоминали миндаль.
Но больше всего ее потряс подарок Ньюму. Игрушка не игрушка, удивительный живой глаз, видящий все вокруг. Взгляд его, как пояснил Ньюмор-старший, проницает сквозь перегородки, непрозрачные для человеческого взгляда…
Шар был размером с обычный волейбольный мяч. Оболочка — ворсистая. Шар ритмически вибрировал.
— Он как будто дышит… — зачарованно прошептала Линда, глядя на шар.
— Он живой, папа? — деловито спросил Ньюм, небрежно держа подарок.
В ответ отец начал пояснять что-то долго и обстоятельно. Линда тогда ничего не поняла, ей запомнились только слова «фасеточный элемент» и еще какие-то, столь же непонятные. Что же касается Ньюма, то он, ясное дело, хорошо понял отца. Дотошно расспросил его, как обращаться с шаром, а потом утащил «живой глаз» в свою комнату.
А позже…
Позже произошел эпизод, о котором даже теперь, одиннадцать лет спустя, будучи двадцатипятилетней женщиной, Линде тяжело и неприятно было вспоминать.
Весь тот день прошел для нее в ожидании чего-то необычного.