— Не видел, — ответил солдат.
…На следующий день начальник заставы, вызвав сержанта, сказал:
— Комендант разрешил убить Аза.
— Убить? Аза?! — воскликнул Вечёра. — Погубить такую собаку?
— Если хотите, мы подождем с неделю, посмотрим, как он будет вести себя дальше, — сказал Власов и, помолчав, добавил: — Теперь я понял: вы погубили Аза.
— Я?
— Вы, видимо, увлеклись, воспитывая в собаке злобу.
Вечёра покраснел. Действительно, он стремился воплотить в жизнь свою мечту — воспитать грозу нарушителей. Он отрывал от сна час или полчаса, чтобы лишний раз потренировать собаку. И вот дотрениро-вался…
Сержант задумался и вдруг, как будто очнувшись, проговорил:
— Но Аза убивать нельзя! Я прошу вас, я его исправлю. Я ночей не буду спать…
— Даю вам неделю сроку, товарищ Вечёра, — медленно сказал капитан.
После разговора с начальником заставы рядовой Фомкин боялся попадаться на глаза сержанту.
Обедать он шел в последнюю очередь, чтобы случайно не встретиться с ним в столовой; он просился на самую тяжелую хозяйственную работу, лишь бы находиться подальше от заставы; как праздника, ждал Фомкин заступления в наряд и торопился уйти на границу, зная, что там Вечёра его не разыщет. И все же они столкнулись.
В три часа ночи, вернувшись с наряда, Фомкин стал чистить карабин. За этим занятием и застал его сержант. Услышав мягкий украинский говор, по которому за километр можно было узнать Вечёру, солдат побледнел.
— Вас, Фомкин, с огнем не отыщешь. Где это вы бываете? Второй день поймать вас не могу, — негромко сказал сержант.
— В наряде, а то на занятиях бываю, — наклонив голову, смущенно ответил Фомкин.
Наступило напряженное молчание. Солдат продолжал сосредоточенно чистить карабин.
— Значит, вот як вы с Азом занимались!
— А что было делать? Аз меня не слушал, — растерянно проговорил солдат.
— Почему же вы не доложили мне?