— Кто я? Слуга и раб белых господ. Как зовут меня, я и сам не знаю. На Ямайке называли Куджо, ну а в той стране, где твой Абомей, — просто Куа.
Девушке эти имена ничего не говорили. Если бы их услышали белые на Ямайке, они могли бы содрогнуться от испуга: и Куджо, и Куа — это имена знаменитых предводителей марунов — «беглых рабов», которые сражались и отстаивали свою свободу после побега из рабства на плантациях в горах Ямайки.
— Меня взяли в плен во время войны. Я был ранен стрелой в ногу, как и ты когда-то, и не смог уйти. Царь Виду продал меня белым. Пока корабль стоял у берега, охрана не спускала с нас глаз. Днём и ночью нас пересчитывали, проверяли, хорошо ли прикреплены цепи. И всё же мы цепями убили нескольких матросов, появившихся в трюме с оружием. Овладели им и вырвались на палубу. У белых оказалось больше мушкетов, а из нас тогда никто не умел обращаться с этими огненными железными палками. Помощи ждать было неоткуда — кругом океан. Белые сражались неистово и жестоко. Они победили, убив более четырёх десятков моих соплеменников в бою и после боя. Тогда я вывел для себя два правила. Первое — если сражаешься с белыми на земле, учись стрелять из мушкета. Второе — если хочешь овладеть кораблём белых, умей управлять им. Победи мы тогда белых, захвати корабль, что бы мы делали в океане, не умея плыть по звёздам, поднимать паруса, вставать на вахту?
Меня могут заковать в цепи, но я всё равно не буду рабом, так я решил. Невольничий рынок в Кингстоне охранялся белыми особенно тщательно. Меня купили и вместе с другими отправили на плантацию. Плантация была большая, недалеко от неё начинался лес и горы. Надсмотрщики следили за нами, но однажды, когда неожиданно налетела гроза, я убежал. Прятался в лесу в горах. Там нашёл таких же беглецов. Они приняли меня, и я стал маруном, свободным беглым рабом. Мы сами себя называли коромантами, поскольку были из страны Карма, что на севере от твоего Абомея. Мы даже решили не просто отсиживаться за скалами, но и делать вылазки на плантации, чтобы выручать своих соплеменников. В одной из таких вылазок я опять был ранен и схвачен белыми. Когда попал назад к своим хозяевам, они решили продать меня. На невольничьем рынке меня купил Савадж. Узнав, что мой хозяин капитан и занимается работорговлей, я сумел прикинуться тихим. Решив попасть на корабль, сказал хозяину, что я с Восточного берега Африки и не знаю ни языка, ни людей Невольничьего берега. Он взял меня на корабль. То ли он догадался, то ли я выдал себя, но, когда мы прибыли к африканскому берегу, Савадж запер меня в дальнем трюме и держал там до отплытия. Так я не смог сбежать на берег к скрыться в родном лесу. Но я обязательно вернусь домой, — закончил свой рассказ Куджо Куа.
Джису слушала рассказ, затаив дыхание, и, когда чернокожий старец умолк, обняла его ноги и прошептала:
— Мы вместе вернёмся домой, мба! — Мба означало на короманти «отец».
Ночью Джису поведала историю Куджо Куа Чумаси и юноше. Выслушав девушку, Чумаси твёрдо произнёс:
— Джису, ты расскажешь ему о наших намерениях. Он нам понадобится потом, когда корабль будет наш. Ведь он знает его, знает паруса и океан. А мы начнём на ближайшей палубной прогулке.
Наутро погода не изменилась, и матросы выгнали тех, кто мог ходить, из трюмов. Вышли почти все. В трюмах осталось десятка два больных и столько же детей.
Вышла Джису п начала, как в прошлый раз, танец речного духа. Она подходила к мужчинам и шептала, смеясь:
— Я начну первой, а вы за мной.
Савадж встревоженно оглянулся, пятнадцать матросов стояли с мушкетами, повернув стволы вниз. Капитану хотелось крикнуть им, но он не успел.
Джису, танцуя, подскочила к одному из матросов и, резко рванув на себя мушкет, сильным толчком ноги опрокинула матроса за борт. Девушка подняла мушкет и выстрелила в капитана. Савадж упал. Это стало сигналом: огромная масса чёрных тел навалилась на матросов, выхватывая мушкеты. Куджо Куа выскочил из камбуза и запер крюком дверь матросского кубрика.
Он, Джису и ещё десять чернокожих с мушкетами встали против неё, и один из восставших откинул крюк. Шестеро матросов, выставив вперёд мушкеты, выскочили наружу. Увидев наведённые на них мушкеты, они остановились, понимая, что сопротивляться бесполезно. И только один из матросов поднял свой, но тут же был сражён пулей из мушкета Куджо Куа.
Куджо Куа громко крикнул на языке белых:
— Сдавайтесь, если хотите сохранить жизнь, и помогите нам вернуть корабль в Африку. Кто согласен, положите мушкеты и отойдите направо.
Матросов в живых осталось девять человек. Они сложили оружие и дали согласие помочь.
После захвата корабля поднялся ветер, он был попутным и наполнил паруса. Корабль пошёл в обратный путь, увеличивая скорость при сильных порывах ветра. Всё было хорошо, но, как выяснилось, воды и провианта осталось немного. Если нужно будет плыть несколько недель — а дорога назад вряд ли будет короче, — то может не хватить ни пищи, ни воды.
Ещё через десять дней пришлось сократить расход пищи вдвое и уменьшить количество воды на каждого.
Прошло ещё несколько дней. «Клара» шла на полных парусах, как вдруг с мачты наблюдатель, посланный Джису, крикнул, что видит землю.
ebooksa