Впервые в жизни она потеряла ощущение глубины.
Ее уже тащили вверх, и ока понимала, что это необходимо — сама она вряд ли всплыла бы. Но когда она наконец вынырнула и вдохнула теплого солоноватого воздуха, ей стало так худо, что впору было снова тонуть.
— Знаешь, Тем, я ведь ни рукой, ни ногой, — шепотом призналась она. — Подгони корыто…
Теймураз кивнул, внимательно вглядываясь в ее лицо, но от замечаний воздержался. Просто повернул и поплыл к фелюге, которая, тяжело осев, хлюпала приспущенным парусом совсем неподалеку.
Варвара перевернулась на спину, раскинула руки и закрыла глаза. Хорошо… Вот и все по-прежнему, неподалеку хрюкают аполины, и теплая, живая вода прибавляет силы. Все так же, как и все эти девятнадцать земноводных лет, когда море не просто одаривало ее выносливостью, приспособляемостью, ранним развитием и не только сделало каждый сантиметр ее кожи чутким, как язык хамелеона; главным было то, что в равной мере и внутри ее все было словно промыто проточной морской водой, чисто, звонко и натянуто, как хрустальная нить, и тысячезвучный резонанс чужой боли или восторга, лжи или высшей красоты так переполнял ее всю, что в ушах звенело и хотелось рот разинуть на манер глубоководной рыбы, выброшенной на берег.
Зашелестела рассекаемая бортом волна, Теймураз крикнул:
— Руку давай! — и рывком втащил ее в лодку.
Он стоял в плавках, в прилипшей к мокрому телу рубашке, и его трясло.
— С-сколько я там проб-болталась? — спросила Варвара, обнаруживая, что и ее бьет такая же неуемная дрожь.
— Шесть минут. С большими секундами.
— На пределе!..
Он смотрел на нее как на чудо морское.
— Ладно, не удивляйся, — сжалилась она над ним, — я ведь нэдо, рожденная в воде, — слыхал? Полжизни в море провела, отсюда и минуты лишние.
— Ты ляг на дно, не так холодно будет.
— П-перебьюсь…
Он причалил подальше от лабораторного пирса, чтобы кто-нибудь не пристал с расспросами. Быстро провел по каким-то тропочкам через парк. По ступенькам своего домика Варвара поднималась уже с трудом, спать хотелось — хоть ложись на пороге. Но Теймураз коротко бросил:
— В душ. И погорячее.
Пока она отогревалась, он сварил кофе, густой, сладковато-соленый и, наверное, с какой-нибудь лероевской травкой, и теперь нетерпеливо ждал, когда же ьна допьет свою чашку. Она сердито вскинула ресницы и впервые так близко увидела его узкое оливковое лицо с тяжелыми веками и мокрой прядью волос. Лицо было напряженным.
— Ну, спас красну девицу, — сказала она, морщась от горечи, — чего же тебе еще?
— А красна девица, как выяснилось, оказалась морской ведьмой. Ну да с твоими способностями я разберусь в следующий раз. Сейчас выкладывай, что ты там видела? Это важно…
ebooksa