Преисподняя

Даже теперь, видя его здесь, облаченного в древние доспехи, слыша приветственные крики хейдлов, Али по-прежнему видела в нем иезуита, сурового аскета и — человека. Она не могла просто взять и перечеркнуть дружбу и доверие, которые связали их в последние недели.

— Встань! — приказал Томас, затем посмотрел на Али и проговорил уже мягче: — Скажи ему, пожалуйста, чтобы встал. У меня есть к нему вопросы.

Али стояла на коленях рядом с Айком, и они могли слышать друг друга, несмотря на ликующие вопли хейдлов. Она провела рукой по его жилистой спине, по шрамам на шее, где в позвоночнике было когда-то железное кольцо.

— Встань! — повторил Томас.

Али посмотрела на него:

— Он тебе не враг.

Инстинктивно ей хотелось заступиться за Айка. Не только из-за его явного страха и растерянности. Али вдруг подумала о другом и еще больше испугалась. Ведь если Томас — повелитель, значит, именно с его позволения все эти дни истязали солдат Уокера. Айк — тоже солдат.

— Не сразу, — признал Томас, — вначале, когда мы приняли его, он был как сирота. Я привел его к своему народу. И какова награда? Он несет нам войну, голод и чуму. Мы сохранили ему жизнь и наставили на путь. А он привел солдат и поселенцев. Теперь он возвратился к нам. Но как — как блудный сын или как заклятый враг? Ответь мне. Встань!

Айк поднялся.

Томас взял его руку и поднес к своему рту. Али показалось, что он хочет в знак прощения поцеловать руку грешника, и у нее забрезжила надежда. Томас раздвинул пальцы и взял указательный в рот. И начал сосать. Али моргнула — что за непристойность? Старик полностью держал палец во рту — все суставы — и водил губами у основания.

Айк, сжав губы, смотрел на Али.

«Закрой глаза», — попросил он взглядом.

Она не закрыла.

Томас сжал челюсти.

Зубы с хрустом сомкнулись. Он резко отбросил руку Айка.

Кровь брызнула на нефритовые доспехи и на волосы Али. Она вскрикнула. Айк содрогнулся; больше он ничем не проявил своих чувств, только покорно опустил голову. Рука так и осталась вытянутой. Али испугалась, что ему откусят и другие пальцы.

— Что вы делаете?! — закричала она.

Томас, с окровавленными губами, смотрел на нее. Он вытащил изо рта палец, точно это была рыбья кость, сунул Айку в искалеченную руку, и тот ее опустил.

— А что мне, по-твоему, делать с заблудшим агнцем?

И тут Али увидела. Он был настоящий Сатана.