Об этом говорилось в закодированном послании, которое ждало Конджера в отеле.
— Один из наших арфовцев в Новом Лисабоне навел сегодня утром справки, — сказал Конджер убийце. — Гроб оказался пуст.
— Merde!
Капитан Дельгадо уронил свой сандвич с колбасой.
— Вы об этом знали?
— Конечно же, нет, сеньор. Моя работа кончается со смертью моего подопечного, — сказал толстяк. — Я не слежу за их дальнейшей судьбой. В этом же случае я расчувствовался, вспомнив наши когда-то дружеские отношения во время службы в Анголе, и пришел хоронить бедного заблудшего Кавалу. Я видел его в гробу. Его рану можно было легко прикрыть одежкой. Видел, как полковника Макако Кавалу закапывали в землю.
— Кто-то его оттуда откопал.
— Я с ним сквитаюсь, — пообещал толстый убийца.
Горгулья была рогатая, вся покрытая чешуей и сделана из камнезаменителя песочного цвета. Она весила ровно четыреста десять фунтов. Горгулья сорвалась с одного из куполов новоперемещенной церкви святой Фатимы и грохнулась о тротуар в трех футах левей Конджера.
Он почувствовал, что она падает, еще за несколько мгновений до того, как горгулья ударилась о тротуар окутанной вечерним полумраком улицы Нового Лисабона, и успел отпрянуть вправо. Он потерял равновесие, но ему удалось упасть на руки. Не вставая, он повернул голову и глянул вверх.
На подставке, где только что покоилась эта горгулья, стоял здоровенный детина. Он разочарованно пожал плечами, погрозил Конджеру кулаком и стал спускаться, перешагивая через маковки переселенного на новое место святого храма.
— Верзила Мак, — произнес Конджер, узнав того, кто только что спихнул статую. — Значит, этим делом занимается и ССА.
Вокруг горгульи столпились туристы, облаченные в пестрые цельнокроеные туристические костюмы.
— Очень редко приходится видеть эти скульптуры вблизи, — заметил с виду приятный голландец. Он достал свою автоматическую камеру, и та зажужжала, снимая на пленку распростертое на земле безобразное чудовище из пластика.
Конджер поднялся на ноги, потер вывихнутое запястье. Обойдя кучку зевак, он заспешил прочь.
Отсюда до отеля «Риц-Меканикс» было всего два квартала, однако, прежде чем войти в это двадцатиэтажное здание, Конджер из осторожности обошел его вокруг. В отеле его ждал еще один португальский связной.
Вскоре он очутился в длинном зеленом коридоре, где сновало полчище уборщиков-андроидов, роботов, напоминающих очертаниями человеческую фигуру. В Новом Лисабоне все еще была в почете модель «няня-негритянка», давно запрещенная в Соединенных Штатах и большинстве стран, говорящих на английском языке.
Вынув из маленького, пристегнутого сбоку ранца инструменты для управления андроидами, Конджер подкрутил здоровенную девицу, разодетую в пестрый ситцевый наряд.
— Отвези меня в служебном лифте на этаж 19A.
— Слушаюсь, сэр. Для меня это будет громадный счастье — сделать вам такой, маленький услуга, — ответила дружелюбная девица-андроид и повела Конджера по коридору за угол. — Эта есть наш наилучший лифт, сэр.