Замок

— Милая, да вы романтичны совершенно невероятным образом! Вы читаете романы?

Горничная почти обиделась:

— Я, сударыня, не читаю романов. Мне, изволите видеть, некогда читать, да и читаю я едва. A только и читать ничего не надобно, у нас и так все это знают.

Романы читала другая юная особа, остановившаяся со своей гувернанткой в соседнем номере. Девушке было шестнадцать, и звали ее Марианна. Ее везли из монастыря, где она воспитывалась, домой, чтобы выдать замуж за старого, толстого, лысого… — она знала, за кого именно. И ненавидела его, гувернантку, родителей — весь мир. Она ни в кого не была влюблена, нет, но ей не хотелось выходить замуж вообще ни за кого… Ну, может быть, если какой-нибудь принц или герцог, молодой и красивый, попросил ее руки, тогда бы она согласилась, надеясь со временем его полюбить. А романы она читала тайком, на каникулах, таская их из библиотеки отца и воруя свечи на кухне. Читать романы — это было почти преступление, моральное падение, девушке положено читать Библию и поваренную книгу. В романах она находила все — любовь, дружбу, преданность, верность, понимание, участие и приключения. И вот все это кончалось, кончалось навсегда. Она бы бежала, но не было ни денег, ни с кем бежать. Она так всех ненавидела, что не могла даже плакать. Подъезжая к гостинице в маленьком аккуратном городке с черепичными крышами, Марианна приняла решение — утопиться. Но сначала — нагрешить, сколько можно. Правда, самоубийство — грех, но она сделает как-нибудь так, чтобы все подумали, что нечаянно. Тогда отпоют, похоронят…

Ей стало до слез жалко себя, молодую и красивую, которую совсем скоро вытащат из озера — холодную, застывшую, с синим лицом и раздутым телом… О Господи!..

Они въехали в городок, и повозка покатила по мостовой к гостинице. Панорама за окном стала интересней — люди, магазины, лоточники, цветочницы. На въезде в гостиничный двор их опередил дилижанс. А когда проезжали по аллее, она увидела приятной наружности длинноволосого молодого человека в очень приличном сюртуке. Марианна хорошо его разглядела и не сомневалась, что он тоже ее разглядел, — еще бы, она высунулась в окошко, словно собиралась выбраться наружу, улыбаясь этому незнакомому молодому человеку со всем очарованием, на какое была способна. Он тоже улыбнулся ей в ответ и поклонился. Гувернантка дернула ее за подол платья и что-то зашипела насчет приличия. Марианна попыталась стукнуть ее локтем. «Не начать ли грешить прямо сегодня вечером?» — подумала она. Упав на сиденье, она прикрыла глаза, чтобы не видно было их блеска, и прикусила губу, чтобы сдержать улыбку.

Доминика переоделась в чистое новое платье с намерением спуститься в общий зал и заказать ужин. Но, открыв дверь, она увидела перед собой совсем юную девушку, очень хорошенькую, взволнованную и слегка разозленную. Девушка держала руку поднятой так, как обычно это делают, чтобы постучать в дверь.

— Сударыня, — начала она торопливо. — Прошу простить мою недостойную навязчивость, но извольте великодушно выслушать меня. Мы остановились в соседнем с вашим номере. Честное слово, я не подслушивала, но двери были закрыты неплотно, и я все услышала…

«Да уж, — подумала Доминика, — не подслушивала ты, как же. Уши до сих пор шевелятся от напряжения. Несносная капризная девчонка из обеспеченной семейки с недалекой матерью и отцом, равнодушным к дочерям и неравнодушным к их молодым гувернанткам…»

— И что же?

— Ах, сударыня, я услышала, что Вы получили приглашение на бал, а идти не хотите.

— Дорогая моя, Вы не могли услышать ничего подобного. Ни про приглашение, ни про бал.

— Какая разница! Разговор про приглашение и бал я услышала из другого номера, уж они так кричали, что глухой бы услышал! A Вы спросили про письмо, а потом про Князя. Понятно же, что Вы тоже получили приглашение. Разве нет?

— И что же из того?

— Ах, сударыня, не могли бы Вы отдать его мне?

— Ах, вот оно что! А не кажется ли Вам, милая юная барышня, что в Вашем нежном возрасте не пристало появляться на подобного рода балах, куда приглашают инкогнито и под маской, к тому же без надлежащего сопровождения, и куда Вас, извольте согласиться, даже не приглашали? И известно ли Вам, что за напитки подаются на таких балах и чем такие балы кончаются?

Слёзы вскипели в глазах Марианны:

— Сударыня, ведь Вы ничего не знаете! Вы ведь даже не представляете…

Приглашение лежало на столике для писем у самой двери. «Это домашняя учительница музыки и танцев, наверное, а строит из себя невесть какую госпожу! И зачем только ей прислали приглашение?! И откуда у нее деньги на гостиницу, к тому же на лучший номер? Ей место на постоялом дворе! И еще поучает меня!..»

Такую возможность — познакомиться на балу с кем-нибудь «приличным и симпатичным» — Марианна не упустила бы даже ценой собственной жизни. Может, тогда и топиться бы не пришлось… Она протянула руку, схватила письмо и прижала его к груди.