Но одно дело — читать о землетрясении, уютно устроившись вечерком за обеденным столом, поближе к керосиновой лампе. И совсем другое — переживать землетрясение.
Самым страшным был этот непрекращающийся, тонкий, колеблющийся вой: «Аа-а-а!..» Он вонзался в самую душу. Кричал в ужасе, казалось, весь Южный берег, терпящий бедствие.
Люди по-разному вели себя в беде. Никогда бы не подумал Мыкола, что садовник соседнего санатория, Михаил Иванович, громоздкий, громогласный, с торчащими врозь громадными усами, может плакать. Но он плакал. И, видимо, сам не сознавал этого. По неподвижному щетинистому лицу его струились слезы, а он не утирал их.
Поддалась панике и тетя Паша, обычно такая уравновешенная. В одной нижней юбке, распатланная, босая, она то крестилась, то целовала зареванного Витюка, то судорожно цеплялась за Мыколу.
Потом вдруг подхватилась и кинулась в дом.
— Куда вы?
— Ходики забыла, господи!
Зачем ей понадобились эти дешевые часы с гирькой? Она ведь совсем не была жадной и вещей из дому успела захватить гораздо меньше, чем ее соседки. Но, может быть, с ходиками были связаны воспоминания, а они обычно дороже всяких вещей? Быть может, ходики как бы воплощали для нее семейное благополучие? Сейчас, когда бессмысленно рушилось все вокруг, весь размеренный уклад ее жизни, старые привычные ходики, часы-друзья, были, наверное, особенно дороги тете Паше.
Никто не успел ее остановить. Она метнулась в дом.
И тут снова тряхнуло!
Тетя Паша показалась в темном проеме двери, почему-то держа ходики высоко в руке. Вдруг она споткнулась и упала. Сверху сыпались какие-то обломки, глина, пыль.
Оцепенев, смотрел на это Мыкола. И Витюк тоже смотрел на мать, перестав плакать.
Она пыталась встать и не могла. То ли придавило ее, то ли обеспамятела и обессилела от страха.
Мыкола кинулся к ней на помощь.
Не думал об опасности. Видел перед собой только это лицо в проеме двери, большое, белое, с вытаращенными от ужаса, молящими, зовущими на помощь глазами.
Он подхватил тетю Пашу под мышки, рывком поднял — руки у него были очень сильные. Кто-то суетился рядом. Кто это? А, Михаил Иванович!
Вдвоем они торопливо вытащили тетю Пашу из дому.
И вовремя! Едва лишь успели сделать это, как кровля и стены обрушились. На том месте, где только что лежала тетя Паша, медленно расползалась куча камней и щебенки.
От поднявшейся пыли Мыкола чихнул и с удивлением огляделся. Что это? Землю не качает, но все еще происходит необычное. Он не мог понять — что.
Набежавшие соседки с ахами и охами повели тетю Пашу к платану. Она все время оборачивалась и вдруг вскрикнула:
ebooksa