— Ничего общего с астрономией это не имеет, — сухо отрезал шеф.
Вот так он всегда обрывает меня, когда я пытаюсь пошутить, словно желая доказать, что в нашей профессии шутки неуместны. В общем, полковник прав, но я считаю, что если уж у тебя работа не из веселых, то хотя бы ты сам не должен вешать носа.
Шеф посмотрел на меня спокойными серыми глазами и проговорил ровным голосом:
— «Комета» — название торгового представительства, аферы которого рассматривались на специальном процессе после Девятого сентября. Именно после этого процесса Медаров почти двадцать лет просидел в тюрьме и только месяца три тому назад вышел. Это, конечно, дело давнее. Но некоторые его подробности требуют внимания к этому случаю. Впрочем, разбирайся сам. Просмотри материалы и берись за дело.
Шеф слабо улыбнулся мне, как бы говоря: «Не обращай внимания на служебный тон, ведь мы с тобой друзья, только, пожалуйста, иди теперь, потому что у меня еще много дел».
Как видите, полковник умеет выражать длинные мысли короткой улыбкой, я уже говорил, что многословие ему не по вкусу.
Я встал, кивнул ему и вышел.
Надел плащ, еще мокрый от утреннего осеннего дождя, и натянул шляпу на брови, а это означает, что я размышляю и настроение у меня не для твиста. «Итак, за дело, дружок», — приказал я сам себе, быстро спускаясь по лестнице. Новый день, новые дела, новые успехи. Ученик склоняется над партой, чтобы узнать об особенностях Рило-Родопского массива. Архитектор чертит проект современного десятиэтажного здания. Бригада коммунистического труда приступает к производству новой модификации станка, а преданный вам Петр Антонов начинает новое небольшое расследование.
На улице, к моему удивлению, распогодилось. Туман рассеялся, по небу плывут белые тучки, и через просветы между ними на город падают солнечные лучи. Ветер сильный, но теплый. Если ко всему этому прибавить, что я иду встречаться со старинным приятелем, то следует признать мое сальдо не таким уж отрицательным.
Мой старинный приятель — очень интересный человек и, между прочим, прекрасный врач. Не делайте поспешных выводов, я вовсе не навязываю вам его в домашние врачи, но он и впрямь яркий талант, виртуоз, Паганини аутопсии и достаточно милый человек, если отвлечься от его привычки всегда курить чужие сигареты.
Недолгая поездка в трамвае, минуты три пешком, и вот мы с ним уже в зале для аутопсии. Тут, заботясь о деликатном читателе, я просто переверну две страницы технических подробностей, кивну врачу и выйду в коридор. Только мы вышли, как рука Паганини бесцеремонно потянулась к моим сигаретам и долго копалась в пачке, выискивая сигарету помягче, но не пустую.
— Ну рассказывай, — поторопил я, чтобы отвлечь его от любимого занятия.
Судебный врач не торопясь завершил аутопсию моей пачки, сжал сигарету в зубах и красноречиво взглянул на меня. Я вздохнул, зажег спичку и тоже закурил. Паганини с явным удовлетворением выпустил струйку дыма и вместо благодарности пробормотал:
— Испортите все дело, а потом «рассказывай». Было бы о чем. Не могли, что ли, вызвать меня ночью на место происшествия?
— Я не был там.
— Браво! Откуда это новшество — обходиться без осмотра места происшествия?
— Какой там осмотр! Им показалось, что это несчастный случай, и пострадавшего сразу же отвезли в больницу.
— А что тебе мешает признать это несчастным случаем?
— Ничто не мешает. Разве что педантизм. Врожденный дефект, ничего не попишешь.
— Браво! — повторил врач.
ebooksa