ИТУ-ТАЙ

22
18
20
22
24
26
28
30

– Очень хорошо, значит, береза. Это на самом деле удивительное дерево. Для тайшинов береза – это особенный символ. Она отныне, как и кедр, тоже будет твоим защитником и помощником. Береза с золотыми листьями… Это дерево – лестница, "Бай кайым" – свя-щенная береза. Повяжи свою ялама вот сюда, но не сильно, не передавливай ветку, чтобы не повредить кору и открыть доступ к воздуху и к влаге. Вот так, отлично. Теперь давай сядем под этой березкой, нам еще предстоит кое-что сделать.

Шаман достал из сумки, лежащей рядом с ним, горсть серых полу-прозрачных камешков и длинное орлиное перо, протянул камни Аду-чи и вложил их ему в раскрытую ладонь:

– Сожми их крепко-крепко, до боли в руке. Вот так. Теперь посмот-ри на меня. Слушай. Слушай ветер, горы, деревья, реку. Слушай го-лос орла высоко в небе. Слушай шепот Силы внутри и вокруг себя. Слушай меня и нечто, пробуждающееся в твоей душе. Слушай, пока все звуки не смешаются и не утекут, став тишиной. Тогда ты все поймешь. Все…

Словно сквозь пелену тумана Адучи смотрел на морщинистое лицо старого алтайца. Шорхит что-то говорил, но слов уже не было слышно. Их поглотил какой-то посторонний звук, который был повсюду. Он звучал все сильнее и сильнее, словно вырываясь из-под земли, застав-ляя дрожать все тело. Адучи даже не успел испугаться, настолько этот звук поглотил все внимание, все чувства. Внезапно будто лопнула невидимая струна, которая и была источником этого звука. И сразу воцарилась тишина. Абсолютная, оглушающая, безграничная.

Шорхит протянул ему еще что-то. Орлиное перо. Легкое прикосно-вение ко лбу, к щекам, к шее… Шаман будто рисовал на его лице невидимые рисунки. Небо вдруг стало стремительно темнеть, слов-но кто-то огромный в одно мгновение закрыл солнце. В сгустившей-ся темноте замелькали повсюду расплывчатые суетливые тени. Нуж-но было отпугнуть их рукой, но рука уже ничего не чувствовала, оче-видно, по-прежнему сжимая теплые маленькие камни.

Что это, сон? Опять прикосновение к лицу. Мелодичный удар на-рушил тишину, загудев внутри вибрирующим аккордом. Сознание закачалось, и, сорвавшись с отвесной скалы, ухнуло в глубокую про-пасть, покрытую мглой. За мгновение до этого Адучи успел увидеть, как шаман ударил в огромный, невесть откуда взявшийся, тюнгур – бубен изогнутой деревянной колотушкой…

(Главы-ретроспекции, 1992 г ., Барнаул)

– Алло, это Анатолий?

– Да, слушаю вас.

– Он сбежал.

– Кто? Араскан, это ты?

– Да это я. Он сбежал от нас.

– Как сбежал? Почему?

– Он сильно испугался. У нас уже почти все получилось, но он не выдержал. Не поверил мне. Обвинил меня в том, что я давал ему психотропные вещества. Он считает, что его хотят сделать членом какой-то секты и поэтому гипнотизируют и зомбируют. В общем, он прервал все эксперименты и убежал. Вероятно, сейчас он находится на пути в Барнаул.

– Елки… Араскан, но как же так? Что теперь будет?

– Не знаю. Мы растормозили центр его восприятия и погрузили его в глубинные участки памяти. Он многое вспомнил, но затем по-считал это все следствием наркотического внушения и гипноза.

– Балбес!

– Не надо так. Ему действительно трудно сейчас. Нужно его под-держать. Постарайся перехватить его, потому что он вряд ли поедет домой. Тебя, между прочим, он тоже считает причастным к его "одурманиванию", поэтому учитывай это, когда будешь общаться с ним.

– Ну, как же так…

– Мы тоже будем искан, его. Я думаю, уже к вечеру завтрашнего дня Айрук его найдет.

– Дай-то бог… Но что дальше?