— Ну уж... — засомневался Коновалов. — План — это машины для страны...
— А здесь — люди... — резковато возразил Андрей. Добавил после паузы: — Они тоже для страны.
— Не агитируй, мы все понимаем. Будь здоров и заходи.
— До встречи.
Уже у двери Андрей напомнил Приваловой:
— Значит, бар «Вечерний»... Я буду вас встречать в девять...
День оказался необычайно сложным для Андрея. После автозавода едва хватило времени, чтобы забежать домой, выпить чашку крепкого кофе. На письменном столе лежала рукопись неоконченной статьи, и Андрей посмотрел на нее с сожалением. Как-то так получалось, что в последние дни за всеми этими делами с акселератами не хватало времени на то, чтобы писать. Рядом с телефоном белел листок с записями, кому следовало бы позвонить. Среди нескольких имен одно было дважды подчеркнуто: «Нина». Как же так получилось, что он уже неделю не звонил Нине? А она, звонила ли? Может, и звонила, но он ведь постоянно не бывает дома. То-то она удивляется... Интересно, как у нее там, в Киеве? Наверное, уже отцвели каштаны и все бегают на днепровские пляжи... Нет, все-таки он свинтус, что за целую неделю ни разу не позвонил. Это только в романах девушки терпеливо ждут, а в жизни им требуется неусыпное внимание. Надо будет завтра обязательно звякнуть в Киев...
Андрей посмотрел на фотографию под стеклом на письменном столе: Нину снял один из ее многочисленных приятелей на Владимирской горке. Снимок был удачным — вся в движении, головка гордо поднята, куда-то бежит-торопится, в руке несколько гвоздик. «Андрею», — написала она нервно и крупно в углу фотографии.
Надо было поторапливаться, Андрей схватил куртку — вдруг пойдет дождь, — помчался по лестнице со своего седьмого этажа. Ему повезло: троллейбус подкатил сразу же, как только он добежал до остановки.
ВЫПИСКИ, СДЕЛАННЫЕ АНДРЕЕМ КРЫЛОВЫМ
У Михаила Ивановича Калинина нашел я такие слова:
«Мы говорим о новом человеке. Действительно, теперь мы видим особенно наглядно, что человек, как и все органические существа, поддается воздействию, влиянию. Дурное влияние на людей сами видите в настоящий момент, когда целые государства заражены человеконенавистническими идеями. Но теперь перед глазами у всего человечества есть и великолепный пример хорошего влияния на людей, гуманного воздействия, обучения благородству, любви к своему Отечеству».
Алексей Максимович Горький так отвечал юнцам, с храбростью невежд оценивающим жизнь как «мрачную вереницу серых дней»:
«Милейшие юноши! В интересах ваших искренне желаю, чтоб жизнь хорошенько взгрела вас, чтоб вы почувствовали на коже вашей ее тяжелую, шершавую руку, — руку великой беспощадной учительницы, которую мы, люди, сами же насыщаем разумом и волей...»
Очень даже правильно!
Из Василия Александровича Сухомлинского:
«Человек носит в своем сердце обиду на людей; трудно найти что-либо более недопустимое в воспитании. А если ошибки повторяются и ребенка без конца «прорабатывают», если он в детстве не переживает радости от мысли, что люди радостно удивляются его моральной красоте, доблести, чистоте, порядочности — озлобленность может превратиться в жестокость, в недоверие к людям...»
Мишель Мушкет, Ела и другие не дети, конечно, но тем не менее они были детьми!
СТРОГАЯ ДЕВУШКА ТОНЯ
Швейцар Ваныч узнал Андрея и, под ворчание очереди открыв дверь, пригласил:
ebooksa