Зона риска

— Так ты же институт закончила, инженер...

— Ну и что? Буду бригадиром или мастером. Видишь, сколько ребят на конвейере? И почти каждый учится. Кто в вечерней школе, кто в техникуме, а некоторые в институтах. На автозаводе большинство ИТР — из рабочих, здесь же и начинали.

С Тоней многие здоровались, даже крановщица дала резкий сигнал, а когда Привалова подняла голову — высунулась из своей стеклянной кабины под самым потолком.

— Все тебя здесь знают! — сказал Мишка.

— Поработай с мое, и тебя узнают.

Мишка представил себя у конвейера и попытался скептически усмехнуться. Но улыбка у него получилась жалкой, растерянной.

Они подошли к участку, где ставились на машины моторы. Здесь работали парни, они легко управлялись с тяжеловатыми даже на вид моторами, Мишка отметил, как четко и красиво выполняют они свою нелегкую работу.

— Вот тот, плечистый, — показала на одного из сборщиков Тоня, — заканчивает МАДИ, а его напарник дружинник и чемпион завода по самбо. Так что советую с ним в конфликт не вступать.

— Обойду стороной, — шутливо согласился Мишка. Ему легко было разговаривать с Тоней, она никого не «строила» из себя, вела себя по-свойски, как хороший приятель. И Мишка искренне пожалел, когда дошли до конца конвейера, что путешествие закончилось, — готовенькие машины здесь легко соскальзывали на бетон настила.

— Понравилось? — спросила Тоня.

— Клево, — сказал Мишка.

— Что-что?

— То есть очень хорошо, — объяснил Мишка. — Это так у нас ребята говорят.

Тоня посмотрела на часы, что-то прикинула.

— Торопишься, — отметил Мишка. Он не хотел быть навязчивым.

Впервые за много лет с ним обращались как с равным, и он не мог не оценить это.

— Всегда не хватает времени, — сокрушенно сказала Тоня. — Но полчасика на обед мы с тобой, Миша, еще выкроим. Пошли в нашу столовую,

— Спасибо, — Мишка помялся, — мне еще не хочется есть...

— Пойдем, — решительно направилась к боковому выходу из цеха Тоня, — я тебя приглашаю.

Столовая находилась неподалеку и соединялась с цехом крытой галереей. «Удобно», — отметил Мишка. Его поразили предельная чистота в обеденном зале, чистые халаты подавальщиц, чеканка и картины на стенах.