— Умойся, умойся, — сказал Коля, брат Васи.
— Злорадствует, — сказал Игорь. — Воду еще не привезли. Между прочим, это здесь проблема. Нам как-то пришлось варить кашу на боржоме, купленном в ресторане. Года два назад. Шли из Мисхора на Чайный домик...
— Пижон! — крикнул вдруг Коля, брат Васи. — Жалкий пижон!
От ворот, с рюкзаком на плечах, шел парень в шортах и черной с белыми пуговками рубашке. На шее у него висела на капроновом шнурке замусоленная деревянная фигурка.
Игорь протянул ему руку.
— Почему не отвечал, Юра?
— Нет, мне нравится, — парень показал на Игоря пальцем. — Человек вчера только вернулся со скал, а к нему такие претензии. Вчера, в пять часов. Смотрю: твое воззвание.
— Воззвание, взвывание, — сказал Игорь. — Чистили обрывы?
— Безусловно. Труд этот, парни, был страшно громаден, не по плечу одному. Но принцип материальной заинтересованности был на высоте. Двенадцать рублей в сутки.
— Лев тоже был?
— Безусловно. Лев щеголял в новых гетрах и обучал гаишников альпинистским песням.
Парень, кривясь, затягивался докуренной до пальцев сигаретой. У него было равномерно красное лицо, красная шея, красные руки; красная кожа просвечивала и сквозь короткие бесцветные волосы.
— Кто такой? — тихо спросил Алик Колю, мужа Лили.
— Юрочка Плахов, — сказал тот, не оборачиваясь. — Первый разряд по альпинизму.
— Так что, шеф? — Юрочка сунул руки в карманы, разведя полы незастегнутой рубашки. Грудь была мускулистая и тоже красная. — Когда двигаем?
— Сложимся вот...
Юрочка кивнул.
— Порядок. Льву ты написал?
— Да.
— Порядок. — Он взглянул на Алика и подошел к Коле, мужу Лили. — Кеке, дружище! — и взял из его рук катушку с проводом. — Ты подавай, а я буду крутить.