— Хорошо, господин лейтенант! Станови-и-ись!
Полицейские быстро выстроились, и Барс скомандовал:
— Сложить оружие на повозки!
Бабенко подозрительно посмотрел на Барса, но серьезное лицо Барса успокоило его, и он побрел к повозке.
— Становись! — крикнул Барс.
В этот миг из кустов выскочили партизаны. Полицейские без единого выстрела были взяты и доставлены в лагерь.
Обстановка в начале лета 1944 года была сложная. Гитлеровское командование ежедневно посылало в Налибокскую пущу всё новые и новые карательные экспедиции. Фашисты прочесывали леса, устраивали на опушках засады, вели бои с партизанами.
Конец июня выдался дождливым. Пришлось из легких шалашей перебираться в землянки. Галина бережно переносила в землянку свои «сокровища» — сигнальные листы воззваний и листовок. Все они лежали в партизанской торбе в дальнем углу шалаша, где спала Галина. Когда мы разложили свои вещи в землянках, она подошла ко мне очень расстроенная и сказала:
— Подмокли почти все листовки. Ничего нельзя прочесть. Я их хранила для отчета перед партийными органами. Прямо беда!
Я стал ее успокаивать, ведь в тылу врага, да еще в подобной обстановке, и не такое может случиться. Но Дина никак не могла успокоиться.
Мы все очень любили и уважали нашу Дину. Ей было двадцать три года, когда началась война. Родом она была донской казачкой. Комсомольская юность ее прошла в Москве: она была студенткой Московского института истории, философии и литературы. Немецкий язык знала с детства. Сочетание отваги и настойчивости с высокой культурой делали ее облик запоминающимся.
Помню такой эпизод.
Мы с Галиной и группой разведчиков выехали под город Воложин для встречи Карла Ринагеля, ушедшего с листовками в гитлеровский гарнизон. Мы пробирались через топкое болото. Лошади то и дело проваливались по брюхо в трясину, и мы передвигались с большим трудом. Галина, как и все, была по пояс в грязи. Левой рукой она крепко вцепилась в луку самодельного партизанского седла, а правой управляла лошадью.
Наконец мы миновали болото и двинулись по лесной тропинке. Впереди, метрах в трехстах от нас, ехали два разведчика — на случай, если бы гитлеровцы вздумали прочесать лес. Показалась речушка Ислочь, а слева вдали — деревня Бакшты.
На опушке я подал команду остановиться и решил подождать разведчиков, которые должны были доложить обстановку на переправе. Ко мне подъехала Галина и поинтересовалась: почему мы остановились.
Я объяснил ей, что мост через реку может охраняться, поэтому нам нужно дождаться разведчиков.
Один из партизан, Петр Минин, услышав наш разговор, быстро соскочил с коня, приставил к сосне автомат и, сняв сапог, стал выжимать портянку.
— Пользуйтесь, братцы, передышкой, — улыбаясь, проговорил Минин. — А то впереди, глядишь, и топать придется.
Примеру Петра последовала Галина.
Вдруг слева раздались выстрелы, треск пулеметных очередей.
ebooksa