— Что с вами, Елена Владимировна? Такой странный разговор…
Елена помолчала.
— Спокойной ночи, Игорь Иванович. Завтра у нас тяжелый день — защита проекта.
И что это на нее нашло в самом деле? Болтала какую-то чепуху по телефону. Что подумает Васин? Старая набитая дура? Ха! Если двадцать девять — старость, то что такое сорок пять Васиных?.. А тогда, на вечере актера Тхапсаева, она и вправду обратила внимание на молодого экспансивного, напористого человека. Потом увидела его по телевидению. Туриев рассказывал о своей работе умно и страстно. Говорят, телевизионный экран раскрывает сущность человека, обнажает его фальшивые черты. Так вот, в Борисе фальши не было…
Однажды она уже обожглась, вспоминать нелегко, не надо.
Мама была против ее замужества. Отец молчал, а мать сказала однажды:
— Валерий почему-то всегда прячет свой взгляд. В старину говорили, что это — признак дурного характера и скрытности.
— В старину многое говорили, мамочка. — Валерий — человек с большой перспективой, и он любит меня.
— С перспективой… Слово-то какое. Так ты за него выходишь или за перспективу? — Мать горько усмехнулась.
— Не лови меня на слове. Валерий мне дорог. Мы с ним знакомы давно.
— Человека влюбленного трудно переубедить. Что ж, выходи.
Разошлись они еще до рождения Олежки.
Первая размолвка началась с того, что Валерий сказал:
— Надо идти на работу в райком. С положением партийного работника мне не будет стоить труда защитить диссертацию. Пусть попробуют прокатить.
— Ты это всерьез? Райком — не проходной двор.
— Силин уже рекомендовал меня. Кандидатура пройдет.
— Короче говоря, пользуясь служебным положением, хочешь протолкнуть работу, которая выеденного яйца не стоит?
— Ха! Ты была о ней другого мнения.
— Пока знала о ней только с твоих слов. Но когда прочитала…
— И что? А разве отец не сделал для тебя карьеру? Кто, скажи мне, из тех, что окончили с тобой университет, стал ведущим специалистом в таком институте, как институт минерального сырья? Не будь Лосева, — не видела бы ты этой должности.