— А как у тебя с Верой? — поинтересовалась Мажарова.
— Да ну ее, — отмахнулся с гримасой Ремизов. — Рабоче-крестьянская кровь… Отсталая девица! Говорит, сначала распишемся… А на кой черт козе баян? Тоже мне богатство!
— Ясно, — усмехнулась Нина. — Не обломилось…
— Я даже рад. Свяжись с такой — крови попортишь ого-го!.. Ну, чао, старушка!
— Приветик.
— Если будет какой сигнал от Виленского…
— О чем речь, Антоша! Тут же звякну, — заверила его Мажарова.
Юрий Алексеевич Крюков позвонил домой в день, когда в университете вывесили списки прошедших по конкурсу абитуриентов. Трубку взяла Валентина Павловна.
— Ну как, Валюша? — взволнованно спросил он.
— Все хорошо, Юлик, — ответила спокойно и с достоинством жена. — Наш Игорь — студент! Да, да! Сама приказ читала…
У Юрия Алексеевича вырвалось какое-то нечленораздельное клокотание, потом он, справившись с нахлынувшей радостью, произнес:
— Ну что, мать, кто был прав? Я ведь говорил, что наш сын пройдет! И без всякого блата!
— Посмотрела бы, как ты сейчас пел, если бы не я, — усмехнулась Валентина Павловна.
— Валентина! — раздался в трубке строгий голос Крюкова. — Ты была у Журавского? Отвечай!
— Успокойся, — сказала жена, — у Журавского я не была. И вообще ни к кому в университете не обращалась…
Она решила ничего не говорить мужу. Во всяком случае, пока.
Вечером того же дня она пригласила в гости Нину.
Когда Крюкова позвонила к ней в дверь, Нина поначалу испугалась. Думала, Валентина Павловна пришла требовать долг. Девушка стала лепетать что-то, обещая отдать деньги в самое ближайшее время.
— О чем вы говорите, Ниночка? — сказала мать новоиспеченного студента. — Это я хочу с вами рассчитаться…
И вручила растерявшейся Мажаровой конверт.