— Вы знаете, у нас прекрасные соседи, — возбужденно продолжала Крюкова. — Директор гастронома, дочь генерала, очень милая молодая женщина. Она была так рада познакомиться со мной… Но я — то знаю почему…
— Уже въезжают? — выдавила из себя Мажарова, чувствуя, что у нее холодеет под ложечкой.
— Ну да! Выдают ордера, — ответила жена кандидата наук. — Вот я и пришла посоветоваться: подождать, когда вызовут в горисполком, или пойти завтра к председателю…
— Нет-нет! — вырвалось у девушки. — Я сама… Узнаю и… И тут же сообщу вам.
— Понимаю, понимаю, — согласно закивала Валентина Павловна. — Зачем лишний раз афишировать? День — другой не имеет значения… Столько ждали, так чего уж…
Нине кое-как удалось выпроводить Крюкову. Уходя, та сказала:
— Скоро из командировки возвращается мой Юлик. Представляете, какой его ждет сюрприз!..
“Это конец!” — оборвалось все внутри у Мажаровой, когда за соседкой дяди закрылась дверь.
Ну сколько можно потянуть? Самое большое — неделю. И то вряд ли. Эта настырная баба не успокоится, будет надоедать, непременно опять пойдет смотреть свое “гнездышко”. А дом заселяется. И где гарантия, что уже завтра не въедут в ту квартиру настоящие хозяева? И тогда…
От этого “тогда” Мажарова пришла в ужас.
“Что делать? Боже мой, что же делать? — лихорадочно билось в голове. — Единственный выход — возврат Крюковой “аванса”… И сказать, что с квартирой сорвалось. Но где взять такую сумму?”
От денег, которые были недавно у девушки, остался, как говорится, один пшик.
Первой мыслью было — продать все! И наряды, и вещи, которыми так щедро снабдила ее Фаина Петровна. Но когда Мажарова стала предлагать их подругам, то поняла: девчонкам из общежития это не по карману. Да и на самом деле Фе Пе, мягко выражаясь, хорошо попользовалась Нининой широтой: Мажарова, оказывается, переплачивала спекулянтке в три — четыре раза. Даже избавившись от всего, не набрала бы и трети нужной суммы.
Тогда девушка перебрала всех, кто мог бы ее выручить.
Тетка? У Полины Семеновны на книжке не было и пятисот рублей…
Дядя? У того снега среди зимы не выпросишь, не то что рубль…
Антон? С тех пор как Ремизов бросил ансамбль, он сам крепко сел на мель…
Подумала Нина и о родителях. Ей стало еще тоскливее и страшнее…
Мать всю жизнь была учительницей. В последнее время ее замучил радикулит, и все же она не шла на пенсию, считала своим долгом помогать дочери. У нее болела душа за Нину, которая до сих пор так и не устроила свою семейную жизнь. Слала дочери то на новое платьишко, то на туфлишки…
Отец… Тихий, незаметный человек. В отличие от своего двоюродного брата — дантиста, его никогда не интересовали деньги. Он проработал в маленькой местной типографии наборщиком около сорока лет, не заработав не только на антиквариат — в доме не было приличного мебельного гарнитура… Какие уж там сбережения…
ebooksa