Первая командировка

— Можно к вам на минуточку?

— Заходите. Что у вас? — спросил Самарин, снимая плащ.

Войдя в комнату, Леиньш прикрыл за собой дверь и сказал тихо:

— Услуга за услугу. Вами интересовалось гестапо.

— Во-первых, я вам никаких услуг не оказывал. Во-вторых, гестапо обязано интересоваться всеми, это его обязанность.

— Ну да, ну да, — мелко закивал Леиньш. — Я это хорошо знаю. Но тут они особо интересовались.

— Что значит особо?

— Специально приходил сюда один и спрашивал только о вас, потребовал открыть вашу комнату.

— Ну и что?

— Но я-то о вас сведений в полицию не давал! Почему же он сразу называет вашу фамилию и говорит, что вы живете именно здесь?

— Объясните-ка лучше, почему вас так испугала нормальная работа гестапо? — Самарин в упор, прищурясь, смотрел в глаза Леиньша и видел, как в них отражалась напряженная работа его тупого мозга.

— Я думал... я думал...

— Мне неинтересно, что вы думаете, господин Леиньш. — Самарин отвернулся от него: — Оставьте меня, пожалуйста,

Леиньш попятился из комнаты.

«Все ясно: проверяли Пухлый и Граве. Никто, кроме них, не знал, что я живу в этом доме».

С ночи зарядил сильный обложной дождь. Просыпаясь ночью, Самарин слышал его ровный шум и думал, авось к утру стихнет. Снова засыпал, и ему снилось детство — палатки пионерского лагеря, по которым барабанит дождь.

Не утих дождь и утром.

Когда Самарин вышел на улицу, он увидел стоявшего под деревом Осипова. Он, как всегда, был в штатском, только дождевик на нем был черный, с пелериной на спине, какие носили военные.

— Вам куда? Подвезти? — предложил Осипов.

Как раз в это время подкатила его машина.