Таинственный след

— Итак, как прикажете действовать, товарищ майор?

— Где будем искать преступника?

— В Илийске его уже, конечно, нет. У него одна дорога — на Фрунзе. Не сомневаюсь, что он вышел на трассу Алма-Ата — Фрунзе — Джамбул — Чимкент — Ташкент.

— У Петрушкина слишком много особых примет. Открыто передвигаться ему невозможно. Лучше искать его в местах безлюдных.

— Пожалуй, — задумался Насир. — Какого цвета машина Сигалова? Синяя «Волга?» Пусть проверят, проходила ли такая машина в сторону Фрунзе. Надо срочно объявить розыск.

Всем постам милиции полетело указание:

«...Синяя «Волга» АТЖ 58—65. Обнаружив, задержать... «Волга» АТЖ 58—65. Синего цвета... Немедленно задержать...»

Этот приказ пересек границу Казахской ССР, достиг милицейских постов Киргизии и полетел дальше.

Через час Кузьменко с Талгатом выехали во Фрунзе.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Талгат открыл глаза. Все вокруг слепило белизной. Лежал он на белоснежной постели. Рядом с ним сидела девушка в белом халате.

— Это ты, Сауле? Где я нахожусь? — Талгат хотел поднять голову, но все тело было сковано свинцовой тяжестью. Левую сторону груди иглой пронзила острая боль.

С разрешения врача Сауле дежурила у постели Талгата, сменяя медицинскую сестру. Три дня капитан не приходил в сознание. Когда Сауле обратилась к врачу, оперировавшему Талгата, с вопросом будет ли он жить, врач сказал:

— Он потерял много крови. Мы сделали все, что в наших силах. Теперь все зависит от его организма. Борьбу за жизнь поведет он сам.

Когда Талгат заговорил, Сауле заплакала от радости.

— Почему ты плачешь, Сауле?

— Так... просто... Вам не больно? — Сауле поправила одеяло и кончиками пальцев вытерла слезы. Глаза ее огромные, черные, глубокие и чистые, сияли счастьем. Талгату ее лицо показалось прекрасным. Нет, не той грустной красотой печальных мадонн, а теплой и веселой жизненной красотой, простой и понятной, от которой человека преполняет огромная нежность, такая, что хочется петь и плакать. Талгат взял ее руку и стал гладить тонкие пальцы. Он попытался вспомнить, как попал сюда, в больницу. Кажется, с тех пор прошло уже несколько дней. И тогда он тоже видел Сауле. Конечно же, видел. Когда они с майором Кузьменко выезжали во Фрунзе, Сауле вышла их проводить.

— Счастливого вам пути! Возвращайтесь скорее! — сказала она, пожав им руки.

В тот день, когда они выехали во Фрунзе, оперативная группа под руководством Насира уже была там. Им удалось узнать примерное направление, которое избрал Петрушкин. Двое суток назад синяя «Волга» прошла по направлению к Курдаю. Водитель был один. Заметили машину потому, что при выезде из города «Волга» столкнулась с телегой, возившей пиво в столовую. В результате была разбита фара, поцарапано и слегка помято крыло. Но машина не остановилась, а последовала дальше. Арбакеш был рад, что шофер не затормозил и не поднял шума. Оперативной группе без труда удалось установить, что за рулем сидел Петрушкин. Машина, получившая такие особые приметы, уже не могла идти по оживленной трассе и свернула на проселочную дорогу, где движение редкое. Машину начинают искать на всех малых дорогах. Наконец ее удалось обнаружить — совершенно разбитую — почти у самого перевала. Пустую. Куда мог скрыться водитель? В ближайшие населенные пункты ему заходить нельзя. Его там сразу заметят. Значит, только в город? Решили, что его надо искать в городе, куда он рано или поздно придет. Талгат сомневался в том, что Петрушкин задержится здесь. Город ему не был знаком. В гостинице остановиться он тоже не мог. Ему придется вернуться в Алма-Ату. Там есть знакомые, надежные связи. Там легче будет скрываться. Когда Талгат высказал это мнение, Насир его поддержал.

— Он, полагает, что его будут искать где-то здесь, раз нашли разбитую машину, попытается пустить нас по ложному следу. Талгат прав, его здесь уже нет.