Алексей не успел положить трубку, телефон зазвонил вновь. Это был Мишенев. Через пять минут он сидел в том же кресле, в котором сидел в день их первого знакомства. Только сегодня Мишенев выглядел еще более растерянным. Воронов решил сделать вид, что ничего не знает.
— Случилось что? — равнодушно спросил он.
— Случилось... Меня задержали с левым товаром...
— Каким?
— Да! — Мишенев махнул рукой. — Две тонны яблок одному деду подкинул. И на пункте том ни разу не останавливали, а тут — словно специально ждали. Такой зануда инспектор попался! Всю машину осмотрел. Увидел, что пломбы нет, аж позеленел весь. Говорит, открывай машину для досмотра и деда из кабины зови.
— А пломбы почему нет? Пустой шел?
— Нет. Но груза всего тонны две было. Наши ребята часто догружают, коль левый груз подвернется...
— А пломба?
— Что пломба? Приедут — все сошлось, и баста!
— Вот почему они платят так охотно... — вслух подумал Воронов.
— Что-что? — переспросил Мишенев.
— Так, ничего... Значит, сняли сами пломбу, загрузили машину, а потом пришли ко мне жаловаться, что вас обижают?
— Я этим никогда не баловал. Если только порожняком кого подкинешь... А с пломбой — никогда в жизни. Тут жалость к деду разобрала. Сидит у дороги вторые сутки. Сам измаялся и урожай вот-вот компотом на дорогу польется...
— Значит, урожай жалко стало? — не без иронии сказал Алексей. Но Мишенев иронии не уловил.
— Добро ведь государственное. Что моя машина, что яблоки... В один карман идет.
— Сколько?
— Что сколько?
— Сколько в свой карман положили? — резко спросил Воронов.
Мишенев опешил. Лицо налилось кровью. Потом сразу же побелело.
— Я ни копейки с деда не взял...