Позывные из ночи,

22
18
20
22
24
26
28
30

— Они.

Соблюдая все предосторожности, пустились в путь. К вечеру оказались неподалеку от деревни. Сделали привал в лесу. Утром стали наблюдать. Деревня как вымерла. Никого.

— А может и впрямь никого? — сказал радист.

В это время издали послышался стук топора. Осторожно начали продвигаться в этом направлении. Когда приблизились, Орлов остановился, приложил палец к губам и уже один направился к неизвестному лесорубу.

Раздвинув ветви кустарника, он увидел женщину, уже немолодую. Небольшим топором она срубала ивняк и тут же сдирала с него кору. Орлов вышел на тропку и направился прямо к незнакомке.

— Привет, хозяюшка!

Женщина вздрогнула.

— Фу, черт, напугал! Откуда такой гладкий взялся?

— Это я-то гладкий? — Орлов был искренне удивлен. После семидневных голодных скитаний по лесу он считал себя истощенным до последней степени. Да и бородой оброс порядком.

— Ну, что гладкий, я, может, лишнее сказала. А все-таки справнее ты, чем наши.

— А я что же — с Луны свалился? Не ваш, значит.

— Не с Луны, конечно, — и тут в карих глазах женщины молнией сверкнула догадка. — Милый, а не с той ли ты стороны? В деревне все про каких-то парашютистов говорят.

Столько было во взгляде женщины надежды и еще чего-то бесконечно трогательного, что не захотел, да и не нашел нужным Орлов таиться:

— С той, дорогая, с той.

— Как наши? Когда выручка будет? Измаялись.

— Будет выручка. А вы тут как?

— Хлеб с соломой едим, да барского кнута уже отведали до сытости. Все расскажу… Неподалеку тут трудовой лагерь. Там одной баландой кормят. Резиновой дубинкой потчуют. Начальником у них Сюкалин приставлен. Из бывших наших. Так от него людям ни днем, ни ночью спокою нет.

— Сюкалин, говоришь?

— Он самый!

— Так что же, и Сюкалин рукам волю дает?