Довольно долго еще лежали в кустах Куйвонен и Гайдин. Но вот в нескольких шагах от них, непринужденно болтая, прошли финские солдаты.
«Те самые», — отметил про себя Гайдин.
— Пошли! — шепнул Куйвонен.
— Эта демонстрация подозрительна. Полежим еще.
И хорошо сделали, что остались на месте. Часа через полтора, слева от них, стали перекликаться вражеские секреты, находившиеся в засаде. Но скоро и они удалились.
— Отправились кофе пить, — заметил Степан. — Теперь и нам можно сматывать удочки.
«Что же все-таки с Зайковым? — думал Гайдин, идя к временной базе. — Он, кажется, сразу был ранен автоматчиком. А граната? Не задела его? Нет, он же потом стрелял. Но выстрел из нагана был всего один.
Неужели стрелял в себя?»
Всю дорогу ломал голову Гайдин, пытаясь разгадать причину внезапного появления солдат на месте, назначенном для встречи с женой Зайкова, но так и не нашел ответа на мучивший его вопрос. «Уж не предала ли Марья?» Но он тут же отогнал эту мысль. Ведь только на днях она по его заданию ходила на берег озера разведать, как там с лодками, а затем встречалась с ними.
Да, все было так. А о том, что произошло после, Гайдин узнал лишь много времени спустя.
Утром после ночной встречи с разведчиками Марья пришла домой в каком-то особенно приподнятом настроении. Ей казалось, что и она приобщилась к активной борьбе с врагом.
Пришла, обласкала ребятишек, сунула им две шоколадки, которые получила от Степана. Получив гостинец, ребята кинулись на улицу. Как не похвастать перед товарищами диковинным лакомством. А тут как назло — полицейский.
— Это что у тебя? — спросил он у девочки.
— Шоколадка. Мама дала.
— А мама откуда взяла?
— Из лесу принесла.
— Вот оно что… Ну играй, играй…
А через час Марья уже была на допросе.
— Откуда шоколад?
— Господин финский офицер дал.