X-files. Секретные материалы 20 века. Досье. 2012 №1
Если говорить применительно к гуманологии, то конфуцианство (особенно в эпоху Сун) достаточно много вобрало в себя из учений Лао-цзы и Чжуан-цзы, а даосизм, помимо сложных методов «выплавления золотой пилюли» в условиях монастырей, выработал также различные виды боевых искусств и методик, имеющих, тем не менее, свой собственный колорит: «искоренение жестокости и сохранение добра, уничтожение богатых и помощь бедным». Что же касается буддизма, то он все это время был сосредоточен на вопросах самоконтроля за жизненными процессами в организме человека. Это касается и эзотерических, и открытых направлений буддизма, особенно чапь-буддизма. Естественно, что в рамках буддизма развивались и боевые методики. Несмотря на глубину и обширность накопленных гуманологией знаний, ей еще есть что позаимствовать в сущностных глубинах буддизма.
КАК ЭТО БЫЛО
«МЫ ИХ ЗАВАЛИЛИ ТРУПАМИ»?
Однажды известный комментатор и полемист Максим Соколов опубликовал статью под провокационным заголовком «Так какую же войну мы проиграли?», в которой речь шла о последствиях распада советской империи в 1991 году. Автор без экивоков и обиняков твердо заявил, что мы наконец-то проиграли нечто вроде третьей мировой войны. Проиграли не столько американцам, сколько тем же немцам. Резюме Соколова впечатляет: «И слава богу. Раньше бы надо». Оставим эти упражнения на совести автора. Но настроения вроде «сдались бы тогда, жили бы сейчас…» свойственны не ему одному. Социализм сталинского образца ругают на чем свет стоит: бесчеловечный, преступный, «колосс на глиняных ногах»… Как же сталинская Россия смогла сокрушить гитлеровскую Германию? Какова цена Победы и стоило ли ее платить?
В 1995 году появился рад юбилейных выступлений известных людей, которые «списали» победу только на патриотизм советского народа. Перестройка вообще породила множество спекуляций по вопросам Великой Отечественной войны. Одни прямо утверждают, что Гитлер ударил по СССР — превентивно, убоявшись угрозы советского нападения на Германию, другие заявляли, что «мы немцев завалили трупами, они просто не успевали в нас стрелять». Все очень «просто».
Добрались и до маршала Жукова, который «воевал не умением, а числом», «засыпал мясным фаршем своих войск окопы противника».
Какие же потери понес Советский Союз в годы войны? Мы помним цифру
20 миллионов жизней — такова официальная плата за Победу. Споры о численности погибших на фронте и в тылу справедливы. В пятидесятую годовщину Победы назывались цифры, колебавшиеся от 22 миллионов до 48. Эти данные указывались с оговоркой «примерно», «около». В полемике звучал тезис: точных подсчетов потерь никто не проводил, и документов нет.
Возможно, и так. Но есть данные, которые в подтасовке заподозрить трудно. В противном случае фальсификаторам грозила бы тюрьма, если не расстрел. Это данные военкоматов о призыве, перемещении и послевоенной демобилизации солдат и офицеров.
Попробуем подсчитать потери с нашей стороны. По данным Генштаба ВС СССР, выходит, что за время войны в действовавшую армию было мобилизовано 29 миллионов человек. По окончании страшной бойни демобилизовалось 9 миллионов 700 тысяч. Прибавим сюда тех, кто остался дослуживать в Вооруженных силах. Это — примерно 6 миллионов. Простая арифметика дает нам 13 300 000. Отнимем группировку войск, которая была сконцентрирована на Дальнем Востоке и в Европе, что составило примерно 4,6 миллиона человек. В списках убитых, пропавших без вести, не вернувшихся из плена и умерших от ран, официально значится 8 668 400 человек. У нас получается примерно то же самое — 8 миллионов 700 тысяч человек. 55 % потерь приходится на первые годы войны — 1941-42-й. Подсчеты Генштаба дают и общую численность погибших советских людей — 27 миллионов.
Цена огромная. Но война, как известно, была неизбежна, и большие потери ожидались в любом случае.
В архиве Альфреда Розенберга, одного из идео-логог нацизма и автора разработки плана онемечивания восточных земель «Ост», обнаружены записи о целях предстоящей кампании: «Война на уничтожение большевизма, война на уничтожение великорусской империи и, наконец, война за приобретение колониальных территорий для целей колонизации и экономической эксплуатации». Коротко и ясно!
Теперь сравним советские потери с аналогичными цифрами действующей армии Германии и ее союзников. Это составляет, по западным источникам, — 7 413 000 и 1 245 000 соответственно. Итого: 8 658 000 человек. Практическое соотношение потерь одинаковое и составляет 1,1 к 1. Германская армия нанесла по СССР мощный удар, пользуясь эффектом неожиданности, но все же потерпела поражение. В первые дни войны соотношение сил было со стороны агрессора — 2,5 к 1. Не берется во внимание и то, что советские войска провели 50 крупнейших в истории военных операций. Ведущая роль СССР в войне более чем очевидна. Президент США Рузвельт отмечал в 1944 году, когда Второй фронт развернулся в полную силу: «С точки зрения военной стратегии… трудно уйти от того факта, что русские армии уничтожают больше солдат и вооружения противника, чем все остальные 25 государств антигитлеровской коалиции». Комментарии излишни.
Гитлер представлял, с кем ему придется сражаться, но так до конца и не смог учесть человеческого фактора. То, что на ура проскочило на Западном фронте, могло забуксовать на Восточном. При разработке планов «блицкрига на Востоке» решено было исследовать и на основе глубокого анализа сформировать для солдат вермахта типаж потенциального противника. Немцы подошли к решению вопроса со всей тщательностью и свойственной им скрупулезностью. Но допустили ошибку. За основу была взята… русская классическая литература XIX века. На выходе получили психотип русского человека, который оказался по натуре своей «анархичным, угрюмым, впечатлительным и слезливым» малым. В преамбуле к плану «Барбаросса» патетически заявлено: «Война против России — … это древняя битва германцев против славянства». «Белокурая бестия» — мужественная и непобедимая — противопоставлялась мягкотелому, податливому и безвольному славянину. Германцу оставалось лишь прийти на российскую землю и подавить неприятеля, который с радостью отдастся на милость победителю. Церемониться со славянами не надо — Veni, Vidi, Vici! Выжимки из специального доклада, который лег на стол Гитлеру вместе с планами «Барбаросса» и «Ост», вошли в так называемые «Двенадцать заповедей немецкого солдата». Был допущен просчет — культивирование в сознании простых военных уверенности в том, что перед ними ничтожества и недоумки. Переоценивать противника опасно, но недооценивать его — опасно стократ! Перед самым вторжением в Россию министр пропаганды Йозеф Геббельс поторопился заявить с трибуны: «Мы стоим перед беспримерным победоносным походом. То, против чего мы боролись, теперь будет уничтожено!» Состояние эйфории передалось военным стратегам, которые определили сроки реализации планов: 4–6 недель на захват европейской части СССР, 1-16 недель — на установление оккупационного режима по плану «Ост». Учитывая российские реалии, планы более чем космические, а потому трудно достижимые. Еще ни одна война не проходила по строго определенному регламенту, согласно букве воинского устава и приказов. Однако германцы позволили себе роскошь в очередной раз наступить на старые грабли.
День, когда Сталин выступил по радио со знаменитым обращением «Братья и сестры…», 3 июля 1941 года отмечен в документах и такого рода земечаниями: «… кампания против России выиграна в течение 14 дней» (Франц Гальдер, «Военный дневник. 1939 — 42 годы»), «Практически противник войну уже проиграл» (Генри Пикер, «Застольные разговоры Гитлера. 1941–1942»), Сталин, «оппонируя» противникам, заметил: «Первые дни уже показали, что успехи Германии — лишь эпизод, она уже проиграла политически…» История дала понять, кто оказался более прозорливым.
Сталин знал, что под его началом находится народ, воодушевленный пропагандой и хорошо управляемый. Коммунистическая административная система была законченной моделью тоталитарного режима. К «достижениям» первых довоенных пятилеток, помимо создания сильного промышленного потенциала, можно с полным правом отнести то, что в ходе массовых репрессий была выкошена основная часть оппозиционеров и сомневающихся в успехах сталинского социализма. Мощная пропагандистская машина убедила советский народ в истинности и правильности новых идей. Иосифа Виссарионовича на самом деле многие боготворили и готовы были умереть с его именем на устах. Большевики показали себя умелыми и профессиональными политпиарщиками.
Моральный дух советского народа удивлял не только немцев, но и наблюдателей. В августе 1942 года английский дипломат Ламберт указывал в меморандуме о состоянии дел в Куйбышеве: «Основное качество этих людей — самодостаточность… Другая черта, которая если не присуща русским людям, то порождена советским режимом, — неприятие полумер. Чтобы достигнуть цели, они согласны ждать и двигаться к ней поэтапно, но никогда не откажутся от нее».
Безусловно, были факты пораженческих настроений и дезертирства, печально известный приказ № 227 («Ни шагу назад»), создание Смерша и заградительных отрядов. Но очевидно, что приказы выполняют конкретные люди, а крупные сражения никогда не выигрываются из-под палки.
Немецкие военные не учли и того, что германец, привыкший к строгому исполнению уставных норм и приказов начальства, резко отличался от румын, итальянцев и других союзников. Например, инспекторская проверка расположения румынских войск перед началом сталинградской операции, которую Гитлер назвал «делом чести», выявила чудовищное состояние подготовки и морального духа солдат.