— Этто!.. Этто!.. Мерзавка есть! Будешь все сказать! Все!
— Ну, распалился господин немец, — проговорил Глыба. — Настоящая мерзавка. Я с тобой, дурак, по-человечески разговариваю, а ты орешь, как ишак...
Моренц сорвался с места, подскочил к Ивану. Размахнувшись, он с такой силой ударил рыбака кулаком по лицу, что Глыба не устоял и, пошатываясь, попятился. Из виска его сочилась кровь.
— Знатно! — признался Иван. — Набил, сволочь, руку.
Штиммер подал Моренцу плеть. Но тот сел за стол, придавил кнопку, и в комнату вошли два гестаповца. Они скрутили Глыбе назад руки, и тогда Моренц снова встал.
— Будешь сказать? — прохрипел он.
Иван покосился на плеть и, будто испугавшись, отшатнулся.
— Буду сказать, — ответил он.
— Ну?
— Чего — ну?
— Где есть шхуна? Где есть все?
Иван шагнул к Моренцу, посмотрел на него долгим ненавидящим взглядом. Немец не опускал глаз. И в них Иван увидел такую же ненависть. Страшную, беспощадную ненависть. Глыба понял: перед ним жестокий, сильный враг, который привык добиваться своего любой ценой.
Иван внутренне содрогнулся, но сказал с необыкновенным спокойствием:
— Дурак ты, Моренц! Дурак потому, что ничему не научился у наших русских людей. И еще потому...
Моренц не дал Ивану закончить: тяжелая плеть мелькнула в воздухе.
С первых же ударов глаза Глыбе залило кровью. Свет в комнате показался темно-желтым, а фигуры немцев расплывались перед ним, как масляные пятна на воде.
Наконец Моренц бросил плеть в угол, подошел к столу и выпил подряд несколько рюмок коньяку.
— В карцер! — бросил он солдатам.
Но Иван Глыба уже не слышал этих слов. Он был без сознания.
ebooksa