Друзья вооружились карандашами и блокнотами. Долингер начал диктовать. Получалось так, как и говорил Юргенс: дважды в сутки, утром и ночью, им следовало самостоятельно выходить в эфир, связываться со станцией Долингера, передавать ему радиограммы произвольною содержания и принимать их от него. Долингер предоставил друзьям право самим решить, кто из них будет работать утром, кто ночью, но рекомендовал чередоваться.
— Важно приобрести опыт, — подчеркнул он, — и дневной, и ночной работы. Далее мы перейдем на дневные сеансы, когда особенно много помех и трудно найти ту станцию, которая нужна. Прошу сейчас за ключ, — и Долингер вооружился хронометром.
Результатами работы на ключе Долингер остался доволен, чего и не скрыл от своих новых знакомых. Ожогин и особенно Грязнов передавали нормальное количество знаков в минуту, а передача Андрея отличалась особой четкостью.
— У вас, молодой человек, выработался уже своеобразный почерк, присущий радисту, — сказал Андрею Долингер, — чего еще нет у вашего старшего друга. Он пока работает неровно и нехарактерно, но, это не беда. О первом сеансе я вас предупрежу. Все будет зависеть от того, как скоро вы переедете на квартиру, но независимо от этого ежедневно тренируйтесь на ключе, а если обстановка в гостинице позволяет — раскладывайте рацию и слушайте меня. Привыкайте ко мне. Приучите себя как можно быстрее находить мои позывные среди остальных и настраивать приемник. Это имеет огромное значение. Сейчас, пока вы живете в гостинице, лучше всего слушать меня ночью. Утром неудобно, может кто-нибудь зайти... А теперь я вас на несколько минут оставлю одних...
Долингер удалился, и через несколько секунд послышался характерный негромкий стук мотора.
— Боялся пропустить очередной сеанс, — оказал негромко Грязнов.
Ожогин шикнул на него и приложил палец к губам.
— Давай-ка потренируемся лучше, — предложил он и взялся за ключ.
Грязнов последовал его примеру.
Минут через десять работа мотора прекратилась и вернулся Долингер. Увидя друзей за тренировкой, он покивал головой в знак одобрения, подошел к шкафу и раскрыл обе его половинки. Все полки шкафа были заполнены всевозможными радиодеталями, лампами, мелким инструментом, кусками фибры, фанеры, мотками проволоки, изоляционной ленты.
— Вторая наша задача заключается вот в чем, — объявил Долингер. — Вы будете приходить ко мне сюда один раз в неделю, по понедельникам. Все, что здесь есть, — он показал на содержимое шкафа, — в вашем распоряжении. Я вам дам несколько схем радиостанции, и вы самостоятельно смонтируете приемники и передатчики. Это очень важно в практической работе на чужой территории.
— Но не так легко везде найти радиодетали, — заметил Грязнов.
— Во время войны — да, а в мирное время это не составит никакого труда. Осложнение может вызвать только отсутствие ламп, но в конце учебы вы убедитесь, что и они не явятся для вас проблемой...
— Вы хотите из нас профессоров сделать, — шутя сказал Ожогин.
— Профессоров не профессоров, а специалистов, которые не станут втупик при отсутствии радиостанции, — обязательно сделаю. Итак, — проговорил Долингер после небольшой паузы, — ожидаю вас в понедельник, ровно в десять вечера, а теперь берите чемодан, я проведу вас...
...— Ты понимаешь, что все это означает? — спросил Никита Родионович друга, когда они уже шли по затемненной, совершенно безлюдной улице к себе в гостиницу.
— Понимаю, Никита Родионович, понимаю, — взволнованно ответил Андрей и взял крепко Ожогина под руку. — Давайте я понесу чемодан.
— Нет уж, брат, эту штучку я тебе не доверю, — отшутился он. — В ней теперь заключается все. Ее беречь надо, как зеницу, ока.
— Да, но я, кажется, в глазах Долингера удостоен лучшей оценки, а поэтому и вправе претендовать...
— Ладно, Андрейка, — перебил его Никита Родионович, — полпути несу я, полпути ты. Согласен?
ebooksa