— Ты знаком с ним? — спросил Никита Родионович.
— К сожалению, да... Обычно, когда товар плох, то упаковка бывает хорошая, привлекательная, а тут ни товар, ни упаковка ни к чорту не годятся. Короче говоря, налицо идеальное соответствие содержания форме.
Открылась дверь, старик включил свет, и за его спиной показалась длинная, как бы нарочно кем-то вытянутая, узкая физиономия, сплошь покрытая угрями. На Рудольфе Вагнере были офицерская шинель с меховым воротником, без знаков различия, цивильная меховая шапка и фетровые сапоги.
— Что тут v тебя происходит, мой любезный дядюшка? — спросил Рудольф, не без удивления разглядывая лежавших на полу.
— Все свои, все свои, — успокоил его старик.
— Ба! Да тут и Гуго затесался! — воскликнул племянник — А двоих не знаю...
— А это наши квартиранты, — представил Ожогина и Грязнова Вагнер.
— Но почему все в куче? — изумленно спросил Рудольф — Да и холод у тебя адский. Тут в сосульку превратиться можно
— Оттого и вместе, что холод, — сказал Вагнер.
Рудольф не выпускал из рук маленького, но, видимо, тяжелого чемодана. Усевшись на стул, он поставил чемодан между ног.
— Как же быть? Я в таком холоде спать не намерен, прошу не обижаться. Мне не понятно, как ты живешь в такой обстановке. Неужели нельзя найти топливо?
Альфред Августович пожал плечами.
— Достать топливо не так легко, — заметил Абих.
— Ерунда! — флегматично процедил сквозь зубы Рудольф и, взяв в руку чемодан, поднялся. — Проводи меня, дядюшка. Завтра я буду у тебя, когда в доме будет тепло. — И, не простившись ни с кем, ночной гость вышел.
— Чортова кукла! — сказал старик, проводив племянника. — При ином воспитании из него, возможно, и получился бы человек, но при том, какое ему дал его отец — мой братец, это исключалось. Обычно о покойниках отзываются хорошо, но я о своем покойном братце никак не могу хорошо отзываться. Жил плохо, обирал, жульничал и умер плохо. Перед ним был выбор: или тюрьма, или смерть. Он предпочел последнее. Напился пьяным до потери сознания и пустил пулю в лоб. Собственно говоря, за его жизнь это, наверное, был единственный поступок, не принесший вреда окружающим...
При общем молчании старик Вагнер принялся рассказывать эпизоды, в которых фигурировал его брат, и так увлекся, что не заметил, что его слушатели уже спят.
Первым проснулся Алим. Выйдя в зал и посмотрев в окно, он закричал:
— У ворот машина с углем!
— Вот тебе и чортова кукла! — рассмеялся Абих.
— Племянничек знает, что делает, — улыбнулся Вагнер.