— Что дальше? Каков вопрос! Неужели же вам не ведомо, что означает «Ябадиу»?
— Это старое название Явы. Еще во времена Птолемея остров называли так.
— Правильно! Итак, Ява! Ну и что вы теперь скажете?
— Вы хотите ехать туда, сэр?
— Хочу ли я? Не знаю, кто бы мне мог это запретить. А есть ли человек, который бы имел право запретить это вам?
— Нет.
— Итак, договорились: мы отправляемся на Яву!
— Тише едешь — дальше будешь, сэр Джон. Если никто и не вправе вмешиваться, все же есть один, кто должен дать согласие.
— Кто же это?
— Я сам!
— Pshaw! Ни о чем не спрашивайте! Хотел бы я знать, что вы имеете против! У вас нет желания?
— Желание есть, но время, время!
— Не говорите о времени! Такой путешественник, как вы, всегда располагает временем. А что касаемо остального, о чем вы думаете, то вплоть до самой малости, вплоть до булавки, вы будете моим гостем!
— Не об этом я сейчас думаю.
— О чем же?
— О том, что поездка на Яву отдалит меня от родины вне всякой меры.
— Этой мыслью вы не можете гордиться, Чарли; все пути ведут в Рим, а для вас должно быть очевидным, что с запада ли, с востока ли, через Африку либо через Америку, но вы попадете в свое гнездо. Я крайне удивляюсь, что… — Он не договорил.
Снаружи раздались музыка и песни, и к нам вошел старший из слуг, который сообщил, что нам необходимо спуститься на веранду, поскольку нас хотят видеть.
— Кто хочет нас видеть? — удивленно спросил Раффли.
— Люди, пришедшие ради вас, чтобы вас чествовать и благодарить.